ИЗ МАНДОСА.

ЕЖЕВЕЧЕРНЕЕ ТОК-ШОУ
НА КАНАЛЕ
ВАЛИНОР-Pt


Основные действующие лица:
Лантарэль-тэлэрэ. Ведущая программы. Постоянно старается развеселить Намо и отбиться от оператора.
Оператор-этим все сказано… Терроризирует Лантарэль, потому что больше терроризировать некого.
Намо-который Судия. Мрачная и стеснительная личность с заниженной самооценкой-из всех цветов радуги предпочитает последний, сиреневый. Иногда работает кулисой.
Гример-то появляется, то пропадает… туманная личность.
Готмог-балрог, ныне подрабатывает под чутким руководством Лантарэль пиротехником.
Гости программы и эпизодически персонажи.

 

ЭФИР ПЕРВЫЙ.

Съемочная группа и Лантарэль. Лантарэль бегает по помещению, за ней бегает оператор, таская камеру на колесиках. Они оба заняты поисками хорошего вида… Гример с противоположного конца зала орет на костюмера, который стоит в другом конце. Наконец все оборачиваются и хищно смотрят на Лантарэль.
Лантарэль: Ну что вы все–и на одну меня?!
Оператор: Волосы подбери, встань в кадр!
Лантарэль: А я, по-вашему, где?!
Оператор: Не знаю, где ты летаешь, но у тебя отсутствует кусок головы!
Лантарэль: Не кусок, а вся. (тихо) Балрог забери этого Феанора вместе с его Палантирами…
Готмог (из-за кулис, оглушительно): А-апчхи!
Режиссер (в ужасе): Кто помянул балрога?!
Оператор: Лантарэль, конечно!
Режиссер: Тогда понятно, почему он именно чихает…
Лантарэль: Все на меня чхают, кроме тех, кому именно это и надо сделать.
Оператор: Где камера?!
Лантарэль (ехидно): А это что тогда?
Оператор: Я сейчас позову Вайрэ, пусть она твой портрет до Десятой Эпохи ткет.
Лантарэль хмуро забирает каштановые пряди в "хвост".
Оператор: Да где же эта нес…
Гример: Ты ее вчера Манвэ одолжил.
Лантарэль: Тридцать восемь раз просила: подстригите меня под мальчика…
Оператор: А мне все равно, кому я ее одолжил!
Лантарэль: Зато Торондору не все равно. Вон он ее воздушным путем доставляет.
Оператор бросается к камере, Лантарэль распускает "хвост" и пытается собрать волосы в пучок, но гример кричит на нее и машет руами. Тэлэрэ оскорбляется, снова завязывает "хвост" и начинает оправлять платье.
Гример: Оно тебе не идет.
Лантарэль игнорирует это сообщение. Оператор сражается с Торондором, не желающим отдавать ему камеру.
Намо (высовываясь из ближней двери): Сейчас на месте Чертогов будет большая груда камней…
Лантарэль: Ты же три Эпохи хотел ремонт сделать!
Намо: На капитальный денег не хватит.
Оператор (в обнимку с камерой): Улыбочку!
Намо: Не снимать!
Оператор щелкает кнопкой, Лантарэль кидается к Намо, раскинув руки, аки орлица.
Оператор (с ужасом понимая, что ему вручили "полароид", кидается на Торондора): Убью! Курица недощипанная!
Лантарэль поднимает снимок. Намо тихонько подкрадывается сзади и через плечо эльфийки заглядывает в снимок.
Лантарэль(прячет снимок от гримера): Ээ, милейший… да одна эта фотка всей передачи стоит!
Оператор мрачно наклеивает на лоб кусок пластыря. Лантарэль поднимает фотографию повыше…
Все: О! Ооо!.. Ооооо…
Лантарэль: То ли еще будет!
На снимке изображена Лантарэль, в темно-фиолетовом платье на тонких бретелечках, длинные каштановые волосы взметнулись вверх, руки раскинуты, рот раскрыт, в круглых зеленых глазах–ужас неописуемый. Сзади стоит Намо, ошарашенный и полный желания двинуть оператору в рожу. Дивные эльфийские волосы хлестанули его по лицу, поэтому Судия похож на большую сиреневую сову. Завершающая черта–подол платья Лантарэль каким-то образом расщепилось от рывка на кучу широких лент. Естественно, большая часть нижней половины эльфийки видна как на выставке…
Костюмер: Ланта, а не пора ли нам подумать о мини-юбке?
Лантарэль непонимающе смотрит на свой подол. Намо быстро выхватывает снимок, и, густо покраснев, ретируется. До Лантарэль наконец доходят слова костюмера. Тот смотрит на нее невинными глазами, но отступает назад.
Лантарэль (неторопливо надвигаясь на него): Слышь, люди! Может, мне его убить?
Оператор (с восторгом смотрит на странное платье): Думаю, не стоит.
Лантарэль издает жуткий вопль и бросается на костюмера.
Оператор: Внимание! Мотор!
Лантарэль (мгновенно отскакивает на середину комнаты): Вы подключились к волне ВАЛИНОР-Pt, здравствуйте! Мы приветствуем вас из Чертогов Мандоса, как всегда, в одно и то же время… (шепотом) Снимаешь?
Оператор трясет камеру.
Лантарэль (устало): Достали…
Оператор: Этот бройлер-переросток мне "Кодак" сунул!.. а я думал, что оно такое маленькое…
Идет менять камеру.
Лантарэль садится не пенек, специально украденный у Йаванны, в позу роденовского Мыслителя. Ленты подола красиво струятся по ее ногам вниз–оператор появляется из-за угла и щелкает "Полароидом". Лантарэль подскакивает с паническим воплем, Намо пулей влетает в дверь с дикими глазами, к полному удивлению собравшихся.
Намо: Где Феанор?!
Лантарэль: А где надо?
Намо: Желательно, нигде… (уходит, шаркая тапками)
Оператор показывает Лантарэль снимок.
Режиссер: Давай, в эту же позу и начинаем. Зрители ждут.
Лантарэль: Сколько времени?
Режиссер: Полчаса мы уже просрочили, так что хуже уже не станет.
Лантарэль быстро садится на пенек.
Оператор: Свет! Камера! Мотор!

Звучит музыка, под нее Лантарэль поднимает голову и улыбается, уже настроившись что-то сказать, но в этот момент… Дверь раскрывается–в кадр вплывает величавая фигура Намо, закутанного в мантию цвета "зимние сумерки а'ля дохлый баклажан". Проходя мимо камеры, Намо оступается, взмахивает руками. Камера чудом остается на месте, съемочная группа демонстрирует отличную "кучу малу". У Лантарэль отвисает челюсть при взгляде на харадские тапки, расшитые золотой нитью, на ногах у Судии.
Лантарэль: Дорогие зрители, вы подключились к каналу ВАЛИНОР-Pt, здравствуйте! (отпихивает ногой мышь) Мы приветствуем вас из Чертогов Мандоса, этого неповторимого здания, и в только что имели счастье лицезреть самого Намо Мандоса… Намо! Намо! Улыбнись камере!
Намо краснеет и бредет прочь.
Лантарэль: Не хочет… У него сегодня насморк, извините.
Намо (в нос): Нету у меня насморка.
Лантарэль: Будет! Итак, уважаемые зрители, с вами снова я, Лантарэль, бессменная ведущая нашего шоу "Из Мандоса"!..
(Взрыв.)
Лантарэль хватается за пенек, съемочная группа, только что собарвшая руки и ноги, снова шлепатся на пол. Мышь вылетает в окно.
Лантарэль (немного помятая, с распущенными волосами): Сразу прогноз погоды: дождь, дождь, дождь и еще раз дождь, господа, я бы поверила мнению нашего пиротехника и этой мышки.
Голос за кадром (и топот): Убью!
Готмог (за кадром): Апчхи!
Лантарэль (поворачиваясь): Стоять! (в камеру) Пожалуй, Намо будет не в восторге… Итак, в студии прошу приветствовать специального гостя из тринадцатой палаты… Финвэ Нолдоран в рубрике "О политике"!
Вместо Финвэ входит Намо. Тапки он сменил, но сиреневая хламида цепляет за голову Лантарэль, чья прическа от этого становится еще экстремальнее.
Оператор: Где Финвэ?..
Лантарэль: Не знаю!
Оператор: Лантарэль!
Лантарэль: Девять тысяч лет-Лантарэль!
Оператор с озадаченным видом смотрит на лицо эльфийки и начинает считать Эпохи на пальцах.
Лантарэль: Ты камеру выключил?
Оператор: Нет.
Лантарэль: Так выключи, дубина!!!
Финвэ (споткнувшись): Кто, я???
Лантарэль: Нет, я!
Финвэ: Моргота на вас нет, палантирщики проклятые!
Лантарэль собирается напомнить Финвэ имя изобретателя Палантиров, но ее перебивает Мелькор, появившийся невесть каким путем.
Мелькор: Моргота действительно нет. Зато Мелькора–сколько угодно.
Финвэ становится похож на перезрелый томат.
Лантарэль: Мелькор!!!
Мелькор: Что?
Лантарэль: Это не твой выход! Ты нам кадр запорол!
Оператор изо всех сил вращает глазами. Намо еще раз проплывает перед камерой–когда харадские тапочки по три монеты и мантия "дивнючего назгула" скрываются из виду, на сцене царят мир и согласие. На диванах (из-под песочно-желтых покрывал предательски торчат фиолетовые подлокотники) сидят красный Финвэ и зеленый Мелькор, между ними, играя роль барьера–лохматая Лантарэль.
Лантарэль: Итак, наша рубрика "о политике" для тех, кто правит, хочет править и даже для тех, кому просто нечего делать, и он смотрит нашу передачу… И наши специальные гости: Финвэ Нолдоран и Мелькор-Моргот!
Взрыв. Съемочная группа предусмотрительно привязана к стенам–поэтому пострадали лишь гости, вынужденные лежать под диваном в обнимку и Намо, который потерял тапок.
Лантарэль (поправляя бретельку платья): Да-а… пожалуй, нашему пиротехнику надо смирять свой восторг, иначе по окончанию передачи его вызовут на гобелен… Кстати о гобеленах! Ими полны эти замечательные Чертоги…
Оператор понимает намек–камера едет показывать Вайрэ и гобелены.
Режиссер (подбегая к Лантарэль): Лантарэль!
Лантарэль: Чего?
Режиссер (тыча пальцем в диван, из-под которого съемочная группа выскребывает героев): Вот чего!
Лантарэль: А почему чуть что, так сразу Лантарэль!
Режиссер: Потому что кроме тебя некому! Откуда он здесь, скажи на милость!
Лантарэль: Кто?!
Режиссер: Мелькор!
Лантарэль:А я откуда знаю?!
Режиссер: Как же ты его провела?
Лантарэль: Я???
СЪЕМОЧНАЯ ГРУППА: Ну не я же!
Лантарэль: Женоненавистники!..
Оператор: Снимаю!
Гости садятся по местам, Лантарэль остается на ногах.
Лантарэль: Как вам понравились гобелены Вечной Ткачихи, искуснейшей из ткачих? Теперь давайте рассмотрим наших гостей… и начнем нашу беседу. Итак, слово Финвэ.
Финвэ растерянно смотрит на Лантарэль.
Лантарэль: Что бы вы могли посоветовать нынешним правителям?
Финвэ косится на Мелькора и нехорошо сжимает кулаки.
Лантарэль: А вы, Мелькор?
Мелькор (боязливо оглядывается на Финвэ, шепчет): Отпустить меня отсюда!
Лантарэль: Тогда разрешите нескромный вопрос.
Мелькор: Спрашивайте (еще один обреченный взгляд на Финвэ).
Лантарэль: А почему бы вам… не… помириться?
Оператор хватается за голову и прячется за камеру. У гостей мгновенный ступор, потом начинается светопреставление.

Мелькор (вскакивает): Я-с ним???
Финвэ (аналогично): Я-с… с… с… НИМ?!
Лантарэль: А что такого?..
Гости (схватившись за головы): АААА!!!
Лантарэль: Намо! Выручай!
Знакомая фиолетовая хламида застилает камеру. Где-то в отдалении слышны глухие удары и неразборчивые вопли. Наконец завеса убирается, на сцене вверх тормашками валяются диваны, из-за первого выглядывает Лантарэль с "фонарем" под левым глазом и комментрует события режиссеру, под диван. Посреди сцены-Мелькор и Финвэ.
Финвэ: Забыл спросить. Куда ты Сильмарилы дел, сволочь?
Мелькор (грустно): Один Берен спер, два других–феаноринги противные…
Финвэ (после паузы, с явным интересом):А дальше?
Мелькор (еще печальнее): Один утопили, второй закопали. Беренов вон… в небо определили.
Финвэ (после паузы): Опять же забыл спросить. Как тебе здесь?
Мелькор: Тебе, наверно, плохо…
Финвэ: Уж тебе-то хуже!
Мелькор (оживляясь): Ну не скажи!..
Финвэ: Во всяком случае, у меня приятная компания…
Лантарэль (машет оператору): Снимай, снимай!
Мелькор: Да, Гортхауэра приятной компанией не назовешь… А как вы думаете, могли бы вас отпустить к нам?
Финвэ: Да уж лучше вас к нам.
Мелькор дуется.
Финвэ (великодушно): А впрочем, в чем проблема! Сначала я к вам, потом вы к нам. Можно и вместе с Сауроном… Гортхауэром.
Мелькор: Ничего, зовите Сауроном. Для краткости.
Финвэ: Ну, вот и заходите на огонек.
Мелькор (с опаской): А Феанаро?
Финвэ (гордо): Я король! Хоть и бывший…
Лантарэль выползает из-под дивана и садится на подлокотнике.
Финвэ: А, милейшая! и вы заходите, непременно рассмотрим вашу идею…
Лантарэль: Спасибо, Финвэ! Спасибо, Мелькор!
Мелькор (смущенно): А мне за что?
Лантарэль: Не скромничайте, маэстро. Благодарим вас за интересную беседу, за пример, который вы подаете детям и за все хорошее, что вы творили в жизни…
Готмог: Апчхи!
Сотрясение земли.
Намо: Где Феанаро?!
Взрыв. Клубы дыма, тучи блесток. Намо хватается за сердце. Мелькор–за Финвэ, оператор–за камеру, а режиссер–за диван. Лантарэль хвататся не за что, поэтому она мужественно вытирает копоть с рук и шмыгает носом. Еще взрыв. Клубы черного дыма ползут к Мелькору, блестки летят в Финвэ.
Лантарэль (зверея): Готмог!! Это что?!
Готмог (глупо хихикает): Дубы Света…
Лантарэль: Я тебе сейчас такие Дубы Света покажу, Гэндальф лапушкой покажется!
Готмог (отступая): Эй, кто-нибудь! Спасите! На пооомооощь!
Мелькор (ехидно хмыкает): Много ты мне крови попортил…
Готмог (панически вопит): Мелькор! Родимы-ый, спасиии! Она бешеная после феанорингов!
Финвэ (медленно становится похож на балрога): От моих внуков никому еще плохо не становилось!
Намо поспешно гасит свет и вырубает камеру. В наступившей темноте тускло мерцают лицо Финвэ, Готмог, вспышка "Полароида" и свечка в руках у Мелькора, слышны глухие вопли о помощи.
Лантарэль (из-за плеча Мелькора): Оставайтесь с нами–мы вам еще не то покажем!..
Свечка гаснет.
Намо (жалобно): Лантарэль, с кого мне требовать плату за капитальный ремонт?..

 

ЭФИР ВТОРОЙ.

Лантарэль, в зеленой кофточке с широкими рукавами и глубоким треугольным вырезом, поправляет серебристые брюки и садится на стул, опираясь локтем о спинку.
Оператор: Немедленно меняй позу!
Лантарэль: Что такое?
Оператор: Прическа не смотрится…
Лантарэль: Тридать шесть раз просила: подстригите меня под мальчика…
Оператор (ехидно): В прошлый раз было тридцать восемь…
Лантарэль, коротко рыкнув, распускает волосы.
Оператор (устало): Раньше лучше было…
Лантарэль: Женоненавистники. (подбирает волосы) Так лучше?
Оператор: Дайте шнурочек!
Лантарэль (язвительно): Повеситься?
Оператор: Тебя повесить, горе мое горькое!
Лантарэль: Раз горе, то сами уламывайте своего Намо! (широкими шагами идет прочь) Намо! Намо! Я от них ухожу!
Намо: Отлично, Ланта. У меня на капитальный ремонт до сих пор денег нет.
Оператор (нервничая): Эй, Ланта… ты неправильно поняла… Намо, мы ее не пустим!
Лантарэль: Ага, конечно. Намо, слышишь! Я уже ушла!
Оператор: Лантарэль, прости! Намо, хочешь, мы тебе сами ремонт сделаем! вот этими руками!
Намо высовывается из кабинета и заинтересованно смотрит на оператора поверх очков, потом одобрительно хмыкает и кивает эльфийке.
Лантарэль (изобразив тяжелую внутреннюю борьбу): Ладно. Сдаюсь.
Оператор (протягивая ей золотистый шнурочек): На лоб повяжи, горюшко.
Лантарэль выполняет указание, снова оседлывает стул и печально кладет голову на руки. Гример морщится, но не пытается ворчать, опасаясь гнева эльфийки и грядущего капитального ремонта.
Оператор: Мотор!
Лантарэль: Приветствуем вас снова, дорогие зрители, на нашем замечательном шоу "Из Мандоса"! Здравствуйте, здраствуйте, здравствуйте, надеюсь, вы не успели соскучиться!.. Как видите, после первого эфира мы понесли некоторые потери… Не обойду вниманием себя: теперь меня будет далеко видно–лишь смотрите под левый глаз. (камера крупно показывает эльфийский героический фингал) Куда хуже пришлось бедняге Готмогу–теперь им занимается Ирмо. и поэтому сегодняшнее шоу обойдется без взрывов, Дерев и истерик… думаю, вы не слишком расстроитесь. Но все равно пожелаем нашему пиротехнику скорейшего выздоровления и продвижения по службе… (осекается, видя возню оператора) Что такое?
Оператор: …! камера, …,…, сломалась!
Лантарэль: Не надо громких слов, мой друг… (усаживается на пол по-турецки) Съемки не будет?
Оператор: Смею вас обрадовать, будет.
Намо проплывает по студии.
Лантарэль: Оо… посмотрите на новый наряд нашего Судии! У него, безусловно, отличный вкус–эта неповторимая гармония сиреневого с алым…
Намо поспешно убегает, пряча от окружающих красную от смущения физиономию.
Гример: Зря ты это, Ланта. Камера не работает.
Лантарэль: А у меня диктофон в кулаке.
Оператор: Находчивая девушка… Намо!
Намо: Что?
Оператор: В следующий раз предупреждай о начале дефиле. У меня аппаратура тебя пугается и глохнет.
Намо: С чего бы так?
Оператор (снисходительно): С непривычки.
Намо непонимающе смотрит на Лантарэль.
Лантарэль: Я сейчас, быстренько! (убегает)
Намо: А что такое?..
Лантарэль, вернувшаяся из рейса, ставит перед Валой огромное зеркало. Намо с опаской поворачивается к нему лицом…
Лантарэль: Свет мой, зеркальце, скажи…
Намо: Нет, лучше не надо! (подбирает красный подол и убегает)
Оператор (Лантарэль, громким шепотом): Класнные кеды!
Лантарэль (тяжким вздохом): Это, друг мой, не кеды.
Оператор (удивленно): А что?
Лантарэль: Это харадские кеды.
У оператора чешутся руки приложить покрепче наглую эльфийку, но угроза потерять ценного сотрудника, умеющего разговаривать с Намо, остужает его.
Лантарэль: Так когда начинаем?
Оператор: Когда камера отправится от шока.
Лантарэль: Давайте я позову кого-нибудь… чтобы он спел.
Оператор (безнадежно): Зови!
Лантарэль удаляется. Вдале слышны ее невнятные вопли.
Оператор (ей вслед): Только никаких Мелькоров и Сауронов!!! (про себя): Вряд ли она послушается…
Лантарэль возвращается походкой победителя и с таким видом, что оператор невольно расправляет плечи.
Лантарэль (гордо): Ну, камера, берегись! Сейчас мы вам в два голоса…
Оператор (в ужасе): Погодите, я сейчас спрячусь…
Лантарэль (выпуская вперед Маглора): Постращай ее, Феанорович!
Маглор (смущаясь): Подыграете?
Лантарэль кивает и щелкает пальцами. Раздается музыка.
Оператор (из-за дивана): А кто сюда пианино притащил? И так при встрече лбами здороваемся…
Маглор громко поет перед камерой "Нолдолантэ", нещадно фальшивя. Оператор со стоном лезет под диван. Камера громко чихает…
Лантарэль (изо всех сил старается выпихать из кадра Маглора): Итак, после небольшой технической неполадки, случившейся с нашей камерой, узревшей воочию Намо Мандоса, мы снова с вами. Надеюсь, вы еще живы!
Оператор (шепотом): Нет, конечно! После тебя у Намо куча работы с переписью населения.
Лантарэль (отчаявшись убрать Маглора силой): Как вы помните, в прошлый раз гостями были Мелькор, Темный Вала и Финвэ Нолдоран. В этот раз первым гостем у нас стала белая горячка камеры. За ее устранение мы благодарим внука Финвэ, Маглора Феаноринга (выпихивает в кадр Маглора, цепко держа его за шиворот) Спасибо! Мы все очень тебе признательны!
Маглор не уходит и пытается качать права. Лантарэль нервничает и поминутно начинает грызть карандаш, но оператор вовремя клацает зубами–от этого стука Лантарэль вздрагивает и виновато смотрит на него. Подобно Эарендилу является ярко-сиреневый Намо, застилая собой сцену. Оператор грудью защищает камеру от очередного припадка–сменив мантию, Судия забыл снять чудесные харадские кеды.
Лантарэль (облегченно вздыхает): Спасибо Намо за спасение жизни ведущих! Думаю, это в его интересах… Помимо белой горячки у нас будет еще несколько гостей, но пока мы оставляем культуру и политику, дабы обратиться к целительству. Давайте навестим нашего пострадавшего пиротехника Готмога…
Камера всхлипывает и выключается. Лантарэль бежит за плащом, оператор–за чехлом от камеры. Гример собирает кисточки и чехлы от диванов.
Оператор: Лантарэль!!!
Лантарэль: Чего?
Оператор: Выбирай: несешь камеру или диван.
Лантарэль: А зачем диван?
Оператор: Так сопрут же!
Лантарэль и Намо: Кто???
Оператор: Здесь в Чертогах народу мало?
Лантарэль без разговоров берется за диван и идет на выход. Намо–аналогично.

 

Лориен

Лантарэль и Намо бросают диваны у берега озера. К ним тут же бежит, размахивая руками, словно пропеллер, Майэ.
Оператор (стоит по левую сторону от Лантарэль): А комаров не видно…
Лантарэль: А мне видно! Вот он, рядом стоит, и зудит, и зудит, и зудит не переставая…
Оператор прикидывает–и зеленеет. Остальные (кроме Намо) хихикают в кулачки.
Лантарэль (идет навстречу Майэ): Что случилось?
Майэ (умоляюще): Уберите это отсюда… пожалуйста…
Лантарэль: Не мешает же!
Майэ: Как это не мешает! Очень мешает.
Лантарэль изображает один большой лохматый знак вопроса.
Майэ (вздыхая): Понимаете, у нас здесь Майар спят несколько лет… мы их положили, только Ирмо дозу клофелина не рассчитал, вот они и не проснутся никак…
Лантарэль (с возрастающим обалдением): И?
Майэ: Спят они, что им сделается, только стали во сне разгуливать… Эй, держи, держи! (бежит к бредущему по тропе Саруману).
Гример (оператору): Снимай, снимай!
Оператор включает камеру. Камера тарахтит, пускает пузыри и сильный аромат зеленых яблок.
Оператор (в ужасе): Кто мыл технику "Фэйри"??? Лантарэль!!!
Лантарэль бежит по травке за Саруманом, Майэ старается отрезать им путь к дивану… Маг цепляется за корягу–и они с Лантарэль летят вверх тормашками.
Майэ: Ой! Спасите их!
Саруман (встает, обводит всех лучезарным взглядом и с улыбкой): С добрым утром всех!..
Майэ (хлопает в ладоши): Проснулся, проснулся! (кидается на шею Лантарэль, целует эльфийку в обе щеки и убегает вместе с Саруманом)
Гример (дергает оператора): Снимай, снимай!
Оператор (в сердцах грохнув по камере кулаком): Лантарэ-э-э-э-эль!!!
Лантарэль: Задолбали, ей-же-ей!
Оператор: Я честно стараюсь… (громче) Отвечай, ты ли, звезда палая?
Лантарэль: Во-первых, Звездопад. А во-вторых… Что я-то сразу?
Оператор: Где "Фэйри" взяла, Ланта? меня жена в его поисках по всему Валинору гоняет…
Лантарэль: Эру клянусь, не знаю! Намо?
Намо краснеет.
Лантарэль и Оператор: Ты, значит…
Майэ: Держи его!
Бежит Саруман, за ним–старичок с синей бородой. Подбежав к озеру, старичок ныряет, Саруман, с лихим воплем, за ним.
Гример (задумчиво): Красивый голос…
Майэ (панически нарезая вокруг озера круги): Утону-у-у-ут! Спасите!
Оператор (бросая ненужную камеру, мгновенно ныряет): Я щщас…
Лантарэль (срываясь на визг–гримеру): Камеру хватай!
Гример: Где?
Лантарэль: В озере.
Гример: Ты–тэлэрэ, ты и лови.
Лантарэль (ковыряя носком кроссовка землю): Я воды боюсь…
Гример (подходит к озеру): Эй, морские! Мы камеру утопили!
Оператор (снизу, грозя кулаком и корча зверские рожи): Буль-буль-буль!..
Лантарэль (грустно): Кажется, передача накрылась медным тазом, но мы не унываем и стараемся работать даже в самых неблагоприятных условиях. В ближайшие дни ждите репортажа о подводном мире, снятого нашим оператором на дне Озера Лориена, где он ныне занимается спасательными работами в помощь Ирмо. Господин Ульмо, надеюсь, кадры вам понравятся. Конец связи (идет вылавливать оператора с его неразлучной камерой из озера).
Оператор (сидит, закутавшись в плащ Лантарэль, и клацает зубами): Дык-дык-дык… Л-лант-т-т-тарррэ-э-эль…
Лантарэль: Я воды боюсь. (задумчиво) Эту передачу назовем "На дне".
Оператор: Я ее сейчас утоплю!
Намо: Ответишь. Будешь сам бухучет по прибывшим и убывшим составлять.
Лантарэль: Четыре раза в квартал.
Оператор: Ой… дык-дык…
Майэ забирает Сарумана и старичка, и, выговаривая им, уводит куда-то в рощу. Оператор, согревшись, огорченно возится в нутре камеры. Лантарэль и гример заглядывают ему через плечо и мешают по мере своих сил. Намо нервничает, болтая ногами в озере–он утопил в нем кед и беспокоится за Чертоги.
Лантарэль: Может, поискать Ирмо?
Оператор (грустно): Зачем?
Лантарэль: Да не знаю… так просто.
Оператор: Иди. Куда хочешь иди… только бы тебя здесь не было. Двое на одного–это уже нечестно.
Гример, надувшись, уходит к Намо. Оператору вскоре становится скучно–Лантарэль бросит вокруг озера, бормоча на тэлэрине, что оно не страшное. а Намо и гример изображают скульптурную группу. Лишенный внимания, оператор киснет.
Лантарэль: Может, спеть?
Оператор (радостно): Спой!
Лантарэль (впадая в ступор): Правда, что ли?
Намо: Лучше нет.
Лантарэль (прокашливается и хрипло запевает): Эльфийская народная… А Элберет Гилтониэль… не в добрый час мы здесь стоим, и снова в путь, и ветер в грудь, и жизнь запутана, как нить!
Намо: Что кошка свила поутру… недавно хотел себе кота завести, так он все будущие гобелены мгновенно смешал, вместо Ухода Эльфов получился Девятый Вал.
Лантарэль (понимающе): А я думала, это на Феанора ностальжи напала…
Намо: Плюнь!
Лантарэль: Так там дальше было…
Оператор (съежившись): Беги с диктофоном к Ирмо, бери у него интервью!
Лантарэль (резко перестает петь, берет диктофон): Мелодия народной эльфийской песни, думаю, знакома всем… Поэтому сейчас мы идем в заповедную жизнь садов Ирмо…
Майэ: Куда?!
Лантарэль: Где у вас балрог? Он наш пиротехник, у вас лечится.
Майэ: Балроги недалеко.
Лантарэль: У вас их много?
Майэ: Нет. Но одного нам уже много. Идемте. (пауза, после–с надеждой) А вы его забирать пришли?..
Лантарэль: К счастью для нас, нет.
Майэ: Заберите его, а? Он все бинты спалил, такой горячий… А вот и он!
Лантарэль (лицо в виде вопроса): А это что?
Майэ: Не узнаете?
Оператор (подбегая): Снимаю! Снимаю!
Лантарэль: Камера ожила! (в объектив) Мы ведем репортаж из Лориена, одного из известнейших терапевтических центров мира! В данный момент мы находимся у палаты Готмога, нашего пиротехника, пострадавшего в схватке с Финвэ, мстящим за своих детей и внуков. Рядом со мной–одна из Майар Ирмо, наша проводница. Скажите пожалуйста, можно ли подойти к нему поближе?
Майэ (робко косясь на камеру): Не советую. У него постоянный жар.
Лантарэль: Вот такой он у нас горячий ангбандский парень (вздыхает, но уже тише) А где найти Ирмо?
Майэ: Сейчас (уходит).

Оператор: Снято (вырубает камеру) В следующий раз, Ланта, как только камера умирает, запевай. Тебя она боится.
Лантарэль (хмуро): Спасибо за комплимент.
Оператор: Не за что, я от души.
Лантарэль: Ты видел, как на тебя Майэ смотрела?
Оператор (примеряя роль Тингола): Ка-ак?..
Лантарэль: Как на законченный Дуб Света, который постоянно орет "Снимай, снимай!"… Ой!
Оператор бросается на Лантарэль с кулаками. Эльфийка, взвизгнув, кидается в бега, оператор несется за ней, грозясь угробить. Лантарэль неожиданно врезается во что-то твердое и останавливается.
Оператор (включая камеру): Лантарэль! Снимаю!
Лантарэль: Ирмо!
Ирмо: А где Намо?
Лантарэль: Остался на берегу озера вместе с гримером… Расскажите про балрога Готмога!
Ирмо (поправляя мантию): Мм…
Лантарэль (вынимает из кармана очки): Примерьте (смотрит) Да, так солиднее. Не, что скажете про балрога?
Ирмо: Жар. Сильный. Бинты прожигает, кровати плавит, траву выжигает как солнце через стеклышко, мази на нем не задерживаются, шкворчат и выплавляются. Майэр на нем яичницу жарят и оладьи пекут… хотите, угостим? (ловит возмущенный взгляд Лантарэль и съемочной группы). Состояние стабильное. К нему не пущу… хотя и хочется. Он нам уже троих санитаров выжег, они разом в харадримов превратились, вон там лежат. Мы с вас будем компенсацию требовать.
Лантарэль (быстро): У нас денег нет!
Ирмо: А мне и не надо. Побудете санитарами… у своего балрога.
Оператор (мгновенно просекая ситуацию): Ланта, сматываемся!
Лантарэль: Крупным планом Готмога–и в бега (оператор вырубает камеру) Намо! Нету Намо.
Оператор: Сам вернется (хватает Лантарэль и бежит на выход).
Лантарэль: А диван?!
Оператор, скрипя зубами, поворачивает и видит картину Репина: диван. На диване–спящий Намо.
Лантарэль: На-а-а-амо!!!
Намо (подскакивая, заполошно вопит): Где Феанор?!
Лантарэль: А где надо?
Оператор: Хватай мебель! твой брат нас закабалить хочет!
Намо, зевая, берет один конец дивана, оператор, со скрежетом зубовным, второй. Лантарэль вешает камеру себе на шею, на подставку с колесиками ставит второй диван, который поддерживает гример. Намо и оператор, бегом, ладно ступая в ногу, как на параде, несут реквизит в Мандос. Следом чешет Лантарэль с камерой, диван с колесиками и прикрывающий отход гример.
Лантарэль (в диктофон): Пожалуй, все же надо бросать это дело, иначе из какого-нибудь очередного рейда мы не вернемся. До свидания, уважаемые зрители… (выключает диктофон) Уфф… Надеюсь, монтажер нас не уроет.
Оператор (пыхтя): Он уже обещал.
Лантарэль: Ну. совсем замечательно! Намо, выгони нас к балрогову дедушке, и все будет отлично в высшей степени.
Намо: Не могу.
Лантарэль: Неужели мы тебе так дороги?
Намо: Нет, мне дорог Эру. который. по идее, и является балроговым дедушкой.
Лантарэль (секунду думая): Обычно говорят "балрогова бабушка".
Намо вздрагивает и роняет диван на оператора.
Оператор (взвывая): Еще лингвистичекие состязания устройте, дивнючие вы наши! Я у вас инвалидом стану!
Лантарэль: Спорим, не станешь?
Оператор: Гррр… (снова берется за диван)
Оставшийся путь до Мандоса проделали рысью, без особых приключений.

 

В ПРОМЕЖУТКЕ МЕЖДУ СЪЕМКАМИ.

Намо бредет по коридору Мандоса со свечкой. В кромешной темноте видны только его глаза и вышеупомянутая свечка.
Намо: Если судишь ты, это хорошо, а когда наоборот–пло-охо!
Останавливается, собираясь открыть дверь…
Лантарэль (влетая в дверь): Намо! У нас вечерний эфир!
Свеча гаснет, Намо летит на пол, Лантарэль–вперед, в итоге налетает на стенку, долго трясет головой, стараясь привести мысли в порядок.
Лантарэль (держась за голову): Люди! Не ходите сюда!
Оператор (вдалеке): Почему?
Лантарэль: Света нет!
Оператор: А Намо?
Лантарэль: Я его сбила, вон он, на полу отдыхает!
Оператор: Тогда его взглядом вполне можно свечки поджигать…
Лантарэль: Ага, сам попробуй!
Намо (поднимаясь, зажигает свечу спичкой): Ну?
Лантарэль: Что?
Намо: Не что, а кто! Кого на этот раз позвали?
Лантарэль: Ниэнну. Она днем не хочет, пришлось ночью устраиваться…
Намо: Я пошел (шаркает куда-то в сторону палат)
Лантарэль: Куда?!
Намо: К Феанору.
Лантарэль (кидается за ним): Зачем???
Намо: Уж туда-то никто точно не сунется! (заглядывает в помещение на очередном повороте) Феанаро! Можно к тебе?
Из помещения вылетает язык пламени.
Намо: От Ниэнны.
Феанаро (после секундного раздумья): Ключ взял?
Намо: Взял.
Феанаро: Отдай тэлэрэ.
Намо: Зачем?
Феанаро: Девушка, прости нас и закрой тут. Утром откроешь.
Лантарэль (шепотом, растерянно): Так я не найду!..
Феанаро: Найдешь. Уж я-то позабочусь…
Намо заходит в кабинетик, Лантарэль заглядывает туда и видит очередную картину Репина: не большом кресле с ногами гордо восседает Феанаро в старомодном одеянии и супермодной кепке, прикрывающей большую половину лица. Рядом, на тумбочке–Намо, в фиолетовой хламиде и кедах вовсе непонятного происхождения. О них можно сказать только то, что они–ярко-зеленые, цвета молодых листочков. Рядом с тумбочкой, застенчиво глядя в пол, Карнистиро.
Лантарэль: Карантир! ты чего тут делаешь?
Карантир (мрачно, басом): Майтимо жду.
Лантарэль (удивленно): А ему тут что делать?
Карантир: Меня к себе ждать.
Лантарэль оглядывает штаб-квартиру феанорингов еще раз и оглядывается–сзади надвигается Келегорм, ведя на цепочке Хуана.
Лантарэль: У вас здесь съезд феанорингов в родовом гнезде?
Келегорм: Нет. Я Курво в гости жду.
Лантарэль: А он?
Келегорм: А он здесь Макалаурэ ждет.
Оператор (вдалеке): Лантарэль!!!
Лантарэль: Может, и мне у вас кого-нибудь подождать? А Хуан сядет на шухере…
Келегорм: Все бы ничего, только он Оромэ нажалуется… После Лютиэн совсем стал неуправляемый… Лютиэн… (мечтательно вздыхает, запихиваясь в кабинетик)
Намо вздрагивает, представляя, что Оромэ может сделать с его Чертогами.
Лантарэль: Скольких еще ждать?
Феанаро: Не знаю.
Намо: Ключ на гвоздике повесь. Маэдрос закроет.
Оператор (неотвратимо надвигаясь): Лантарэль!
Лантарэль (помахав рукой феанорингам): Девять тысяч лет–Лантарэль. Роханцам–Лантарэль. Вам–Лантарэль. И никогда–от хорошей жизни!
Оператор: А от хорошей жизни нас бы на этой дурацкой передаче не было. Где Ниэнна?!
Лантарэль: Откуда я знаю?
Оператор: Ты же нам обещала…
Лантарэль: Я??? я вообще вам со вчерашнего дня ни слова не сказала!
Оператор: Похвально.
Лантарэль: Да я вас сейчас так похвалю, Ирмо лапушкой покажется!
Оператор: Я с детства мечтал о карьере целителя.
Лантарэль: Зато улепетывал первым…
Оператор: Тебя спасал, между прочим. Теперь до конца жизни будешь носом в Лориен тыкать…
Лантарэль: А почему бы тебе не сходить к Нэрвен и не спросить ее о причинах создания Лориена?
Оператор (возмущенно): Это твое занятие–с гостями беседовать!
Лантарэль (фырчит): Ну, я поделюсь, мне не жалко…
Оператор: Давай, ищи Намо! пропал наш Судия…
Лантарэль (решая не продавать Валу-работодателя): Это ты его довел.
Оператор (от возмущения теряет дар речи): М… ммм?! да… э!!!
Расходятся в разные стороны.
Маэдрос (высунувшись из-за угла): Ушло? Минуло?
Лантарэль: Ага. Дай пять!
Эльфы торжественно "дают пять".
Лантарэль: Шесть просить не буду. Отдыхай.
Маэдрос: А что ты тут делаешь? гроссбух пропал? Это уже не я!
Лантарэль: Намо проводила… в бомбоубежище! (весело смеется) Ключ на гвоздике, дверь закроешь.
Маэдрос: Маглор закроет.
Лантарэль: Точно?
Маэдрос: Не знаю. Я его с собой заберу, изнутри закроемся…
Лантарэль: Значит, Маглор все же ненадежная личность!
Маэдрос: Опоздает наверняка на полтора часа…
Лантарэль: Я его давно не видела…
Маэдрос: И не надо. У вас от него камеры оживают, зато у нас от него головы пухнут.
Лантарэль: Почему?
Маэдрос: Никак не отойдет от потери… (хмыкает) Я в пропасть прыгал, вишь, какой шишак наварил? Папа лицо закрывает знаешь, почему?
Лантарэль: Вас боится?
Маэдрос: Нет. У него теперь глаза огнем стреляют.
Лантарэль припоминает оригинальное приветствие Феанаро и понимающе улыбается.
Маэдрос (чешет голову поверх банданы): А я думал, почему стенка опалена…
Лантарэль: Как ты думаешь, мне от них сбежать?
Маэдрос: От кого?
Лантарэль: От съемок!
Маэдрос (хмыкнув): Валяй! А то уже поболтать не с кем…
Лантарэль (замечая необычное украшение эльфа): А ты чего в кепке?
Маэдрос (таинственным шепотом): У меня катастрофа! Меня обрили!
Лантарэль (в ужасе): Что, наголо?
Маэдрос: Нет, под ежика! (замечает искренний испуг тэлэрэ и бурчит) Ушастого ежика… Ну, конечно наголо, не оставлять же ирокез!
Лантарэль: Если к следующему месяцу не обрастешь, убью к балрогову… дедушке.
Маэдрос: Спорим, не получится!
Лантарэль (беззлобно): Дурак!
Куруфин (незаметно подходя): Я???!!!
Лантарэль (поспешно): Нет!
Маэдрос с виноватой улыбкой берет Куруфина за руку и тащит в штаб. Лантарэль, помахав им рукой, несколько секунд думает, потом лицо ее озаряет торжествующая улыбка пополам с ностальгией; тэлэрэ потирает руки с самым злодейским выражением лица и исчезает.

 

Оператор (судя по растерянному выражению лица, заблудился): Эй! Кто-нибудь!
Голос Тургона: Пошел вон!
Оператор (с радостью): Тургон!
Тургон: Сказал, пошел вон!
Оператор: Кстати, а где ты?
Тургон: Я тебе говорил пойти вон со стройки?
Оператор глядит себе под ноги и видит великолепные развалины из кирпичей, лесов, стропил и песка вперемешку с застывшим цементом.
Тургон: А теперь вышел вон из Гондолина, пока я тебя киркой не приложил, и пошел в сторону Моря!
Оператор: Зачем?!
Тургон: На разборку с Ульмо.
Оператор (удаляясь, бурчит): Бюрократов развелось, параноиков…
Тургон (решительно): За базар ответишь!
Оператор: Сто лет жизни отдам за то, чтобы узнать. кто его обучил таким словам…
Голос: Но никто не увидит,
Но никто не узнает,
Кто, кто его тайна,
Кто-о-о-о…
Оператор прикидывает, есть ли у него ставка музмастера, но вспоминает, что все обязанности, не связанные с аппаратурой выполняет бывший главбух Лантарэль и тяжко вздыхает.
ГОЛОС: Пошли, провожу.
Оператор: Куда?
ГОЛОС (материализуясь в Майю): Вообще-то, это для Берутиэль (подмигивает хитрым глазом), но она тоскует по Назгулу, так что остается только с ней ругаться. Пошли!
Майя удаляется по коридору, оператор-за ним. Майя всю дорогу безостановочно распевает непонятную песенку, надоев бедолаге съемщику до скрежета зубовного.
Майя (наконец останавливаясь и прекращая петь): Тебе туда, а мне обратно. Сторожить Гондолин, чтобы никто ноги там не сломал… но ведь никто найти не может, вот что самое страшное! Маскируется, гад, люди ноги ломают… (морщится) Костыли видел: Майю на костылях? (хохочет) Да еще штукатурку у Намо прет, семь пакетов в небытие канули, а оттуда все возвращаются подозрительно похожими на Гэндальфов… Ладно, увидишь Лантарэль. передай привет. Хорошо мне, я Тургона сторожу, а остальные до сих пор ругаются, кому гроссбух заполнять.
Оператор: Всенепременнейше передам.
Майя (развоплощаясь): Скажи, чтобы в выходные помогла с гроссбухом.
Оператор (вспоминая): Майя! А где Намо?
Майя: А я откуда знаю?
Шум, наполняющий эту часть Чертогов, стихает. Из своего кабинета, загораживая собой ткацкий станок, выходит Вайрэ.
Вайрэ: Я за Намо.
Оператор (просекая ситуацию): Намо выполнил обещание…
Вайрэ: Какое?
Оператор (хватаясь за сердце): В отпуск ушел!..
Вайрэ (удивленно): Правда? (возмущенно) Вот козел! А я тут вкалываю без продыху!
Оператор (представляя, что будет твориться в Чертогах при таком раскладе): Лантарэль!!!
Вайрэ: Она тоже обещала в отпуск уйти…
Оператор (представляя, что будет твориться с очередями в бухгалтерию, на лечение и ревоплощение, одной рукой хватаеся за сердце, второй-за голову и падает навзничь): Скажите ей, что я же умер!
Вайрэ (роняя клубок): Ой! Лантарэль!! Караул!!! Намо-о, твоя богадельня умирает!!!!
Намо (как оскипидаренный): Кто??? Реанимируй сейчас же, у меня бухгалтера нет, все грозят развоплотиться к Ирмо зеленому!
Вайрэ: А Лантарэль?
Намо (ломясь в дверь): Лантарэль!!!
Вайрэ: Где ты?
Намо: В гостях!
Вайрэ: У кого?
Намо: У Феанаро.
Вайрэ: Долго сидеть в гостях неприлично (делает оператору искусственное дыхание). Намо, вернись!
Намо: Не могу, дверь заклинило…
Вайрэ (с оператором у дверей Феанаро): А где ключ?
Намо: Не знаю… У Лантарэль!
Маэдрос: Лантарэль его мне отдала.
Намо (вцепившись в феаноринга): Где ключ?!
Маэдрос: Потерял…
Намо (подумав): Где Лантарэль?
Вайрэ: Нету.
Намо: Ясно. А где Готмог?
Вайрэ: Ирмо доводит…
Намо (бормочет): Желаю ему успехов… (громче) Ищите Лантарэль.
Оператор (громко): Она уходит в отпуск!
Намо (не веря своим ушам): Что?.. Что-о?.. ЧТО??? Развоплощу!!!
Вайрэ (писком): Не надо!
Намо: Почему?
Вайрэ: Вспомни гроссбухи.
Намо сникает. Судя по звуку, плачет.
Феанаро: Сейчас я, мигом.
Все (кроме оператора): НЕ НАДО!!!
Поздно. Язык пламени–дверь сгорает ярким пламенем, распространяя дивные вонизмы (Намо в начале заключения Феанора ее проолифил). На и без того черной стенке появляется очередное черное пятно. Намо, черно-фиолетовый, шатаясь, выходит из эпицентра бедствия, шатаясь, делает пару шагов и падает у ног жены. Вайрэ бледнеет и начинает всхлипывать в платочек–зралище душераздирающее.
Феанаро (смущенно): Не плачьте, леди. Мы вам поможем.
Оператор (оживая): Лантарэль!!!
Феанаро: Ах, Лантарэль… А зачем она вам?
Вайрэ: Она тут всем заведует по бухгал… тери-и-и-и-и!..
Феанаро рявкает на отпрысков–те чуть не отсалютовав, бросаются на поиски бухгалтера. Намо лежит на полу, Вайрэ тихонько всхлипывает в платочек. Оператор мрачно снимает все портативной камерой.
Намо (неожиданно открывая глаза): А Ниэнна?
Оператор (хватаясь за голову): Мамочки! Ниэнна ждет!
Намо: Тогда я еще немножечко помру, ладно?
Вайрэ заботливо укрывает Намо покрывалом.
Феанаро (цепляя кепку): Заноси пока сюда. Мы посторожим… Да, Хуан?
Если у Хуана и есть свое мнение, то он благоразумно держит его при себе, памятуя испепеляющий взгляд. Вайрэ и оператор кладут Намо на кресло, Феанаро садится на тумбочку. Оператор мчится у Ниэнне. Вайрэ остается ждать Лантарэль.

 

Маэдрос, безошибочно поняв, где прячется тэлэрэ, вместе с Куруфином бегут один–к Тургону, второй–в бухгалтерию. Приходят одновременно, благодаря чему стенка, отделяющая Нео-Гондолин от бухгалтерии, попадет под перекрестный обстрел воплем "Лантарэль!!!".
Майя, охнув, валится на пол. Тургон падает с антресолей, где намеревался строить Гондолин. Очередь сбегается на крики и громко возмущается, временами непечатно-гномы подбавляют жару. Маэдросу повезло с публикой (ее составляют полудохлый Тургон и полуразвоплощенный Майя), но Куруфин совсем растерялся.
Куруфин (выходя из столбняка): А где Лантарэль?..
ГНОМ: Кого тебе, …?
Куруфин (фирменный испепеляющий взгляд): Лантарэль!!! Поди сюда, покойник буйный! На эльфов кидается!
Гном, огорошенный, встает "столбиком". Куруфин, чувствуя моральное превосходство над противником, приосанивается.
Лантарэль (снимая очки): Что случилось?
Признаться честно, Куруфин ее не узнал. Эльфийка переоделась в разношенную кофту темно-синего цвета с надписью "Harmony life… Irmo", трико загадочного происхождения, волосы завязаны в хвостик, на лбу–челка. Однако что-то в ее прическе кажется феанорингу странным… Вид у эльфийки настолько умиротворенный, что Куруфину становится завидно.
Лантарэль (оборачиваясь в кабинет): В конце записи распишитесь, и ступайте.
Два голоса: Есть, госпожа!
Лантарэль (Куруфину): Ну и?
Куруфин медленно столбенеет: девушка умудрилась все же постричься под мальчика.
Лантарэль (беспокоясь): Нолофинвэ! Выручай! (Куруфину) Что?
Куруфин (выходя из нирваны): Намо!
Лантарэль: Ругается?
Куруфин: Развоплощается!
Лантарэль (волосы дыбом): Нолофинвэ! Капитально выручай! Сегодня–за меня!
Нолофинвэ: А что?
Лантарэль (несется к Феанаро босиком, забыв про тапочки): Намо!
Куруфин в ответ на изумленный взгляд Нолофинвэ только пожимает плечами и плетется вслед за ракетоподобной тэлэрэ.

Оператор, Вайрэ и Феанаро сидят над Намо. Первый что-то комментирует в камеру. У Вайрэ не выдерживают нервы, и она начинает рыдать в голос. От этого спящее в уголке на кушетке создание вздрагивает и просыпается.
Феанаро: О нет!..
Если бы взгляд нолдо на был спрятан под огнеупорной кепкой, Валиэ превратилась бы в горстку пепла. Но ей повезло… существо снова засыпает. Феанаро бредет за личным валокордином. И тут…
Лантарэль: Намо!!!
Все подскакивают не столько от громкости, сколько от неожиданности-от обычно малочастотной эльфийки такого уж точно никто не ожидал.
Намо (писком): Ты в отпуске?..
Лантарэль: Нет, я в бухгалтерии… а что такое отпуск?
Намо: Ты вправду не знаешь?
Лантарэль: Девять тысяч лет не слыхала ничего подобного!
Намо (уходя в нирвану): Хорошооо…
Лантарэль: Ну тогда я пошла. У меня очередь.
Намо (вываливаясь из нирваны): Большая?
Лантарэль: Трехлиговая! Нолофинвэ еле управляется.
Маэдрос (подходя): А Тургон с антресолей упал!
Все (кроме Намо): С какой антресоли?
Намо: Он там Гондолин строит.
Лантарэль: Все с вами ясно. Пошла спасать Нолофинвэ.
Оператор: А Ниэнна?!
Лантарэль (мгновенно скисая): А… Ниэнна…
Оператор: Чтоб через пять минут, одетая, была в студии!
Лантарэль: Чтоб через пять секунд, в бронежилете, стоял у дверей бухгалтерии.
Оператор (чуя, чем дело пахнет): Нет, лучше пусть Тургон слезает со своих антресолей и идет на помощь отцу.
Лантарэль: Так он тебе Гондолин и бросит!
Оператор: Так что мне делать с Ниэнной?
Лантарэль: Не знаю! У меня очеред хвостом пятилиговым машет!
Оператор (возмущенно): А была же трехлиговой!
Лантарэль (с досадой): Да битвы у них, вот и…
Намо (с дрожью в голосе): Труби отбой! Потом придет твоя Ниэнна.
Оператор (столбенея): Конечно, отпущу я ее! За программу я отвечаю…
Намо: А я отвечаю за Чертоги, и если эта самая очередь мне их с землей сровняет, я к Манвэ не пойду, сами перед ним как хотите отчитывайтесь!
Лантарэль, негодующе бурча, уходит. Оператор хочет остановить ее.
Намо (замечая поползовения оператора): Не трожь моего летописца!
Оператор: Пошли.
Намо: Куда?
Оператор: На съемку. Будешь вместо Лантарэль, телеведущим, диктором и заводилой в одном лице.
Намо уже хочет упасть в обморок, когда…
Лантарэль (в отдалении): Намо!!! К нам Ульмо идет по наводке Тургона!!!
Намо: Люди… (обводит всех безумными глазами) Можно я еще немножечко умру?..

 

ЭФИР ТРЕТИЙ.

Лантарэль сидит в кабинете бухгалтериии, за письменным столом. Перед ней лежит недозаполненный бланк. У стола с виноватым видом стоит эльф, в таком состоянии, что становится ясно: только что из переделки. Лантарэль его отчитывает, за этой сценой наблюдает Нолофинвэ.
Лантарэль (строго): Ну и? в каком виде ты сюда явился?
Эльф (наивно): В каком?
Лантарэль (выпучив глаза): В ужасном, милейший! Хоть бы тогда очередь уступили более непомятому…
Эльф: Я только что из битвы!
Лантарэль: Мог бы посоветовать друзьям переодеть по-человечески! (ловя взгляд эльфа) Прости, по-эльфийски. Что. раз уж Намо–Владыка мертвых, значит, и являться к нему можно в Эру знает каком виде? Я бы на твоем месте ему памятник поставила и явилась обратно этим друзьям, показала, почем фунт лиха! И посмотрела бы. как они отреагируют на такой вид.
Эльф (занудно): Простите, госпожа хроник…
Лантарэль (смягчаясь): Я не госпожа, но лучше бы тебе этого не делать. Ладно–Намо, он Вала, ему можно… А ты представь себе: идешь на работу, злой, не выспавшись, в самом отвратном настроении, в предвкушении съемок интервью со Скорбящей, заходишь в приемную, а там–!!! (последнее "!!!" выразилось в особо страшном выражении лица эльфийки)
Эльф (поспешно): Я устал!
Лантарэль (на миг прибалдев): И это повод для того, чтобы укладываться на лавку и накрываться чужим платком?
Эльф: Не надо было его оставлять где не следует.
Нолофинвэ: Это мой платок.
Эльф (не веря): Все равно.
Лантарэль (устав ругаться): Заметано. Имя?
Эльф: Чье?
Нолофинвэ: Мое.
Эльф: Тэллас.
Нолофинвэ (мрачно): Неправильно.
Тэллас: Я, любезный, не с вами разговариваю!
Нолофинвэ уходит в длительные раздумья по поводу преходящести земной славы.
Лантарэль (хихикая в кулачок): Как вы разговариваете с Нолофинвэ!..
Тэллас (с видом доброго санитара из терапевтического центар Ирмо): Леди хроник, вам спать больше надо.
Лантарэль: Ага. как же, с вами выспишься! Ну, где убили?
Тэллас (мрачно): Не скажу.
Лантарэль: Почему?
Тэллас: Не хочу.
Лантарэль: Мало ли что ты е хочешь, милый! Я, может…
Тэллас: …тоже на работу не хочу…
Лантарэль (с возмущением): Неправда, хочу!
Нолофинвэ: В самом деле, как вы с дамой обращаетесь!
Цеховая солидарность–великая вещь!;)
Тэллас (оглянувшись на бухгалтеров): Это Мандос или перекрестный допрос!?
Лантарэль: Лучше болтай, милый, пока можешь. У Намо с Готмогом не поговоришь…
Тэллас (умоляюще): Может, я сам бланк заполню? А?
Лантарэль: Нолофинвэ! У нас запас бланков в наличии?
Нолофинвэ лезет в ящик и пытается рыться в нем, когда навстречу ему из ящика вылетает белое облако мельчайших частиц, в которой Лантарэль признает штукатурку.
ЛАНТАЭЛЬ (тихо зверея): Тургон…
Нолофинвэ (перед зеркалом снимает с фиизономиии маску театра кабуки): Ну, сынок, зря я с тобой в детстве в прятки играл…
Лантарэль подходит к зеркалу, из-за плеча Нолофинвэ рассматривает себя… глаза ее медленно вылезают на лоб по стереотипу "кра-аб фром Альквалондэ, ван штука", потом эльфийка сглатывает, и, на ходу засучив рукава, решительно идет вон из бухгалтерии. Нолофинвэ, почув, что дело пахнет Маэглином, рванул за ней–в итоге бедный не местный эльф остался в одиночестве.
Очередь (за дверью, видя, как чешут прочь кадровики): У-у-у-у-у-у!!!
Лантарэль: Служба зовет! Мы живенько!
Нолофинвэ: Ланта, стоять!
Тэллас внимательно рассматривает бланк, вертит в руках перо и, наконец приняв решение, усаживается за стол. Сперва заполняет свой бланк, оставляя чистой графу "Перемены места жительства" (рядом стоит приписка корявым почерком Лантарэль: "Корпус, крыло, палата"). Опять рассматривает.
Тэллас (снова что-то для себя решив): Следующий!
ГНОМ (вваливаясь в кабинет): Ну наконец-то, так вас перетак! Запарился я с вами!
Голос (из коридора): Он без очереди пролез, я сам видел!
2 голос: …!!!
1 голос: Эй, как тебя, ух-галтер! Гони его в три шеи!
ГНОМ (бурея): Ааа!
Тэллас (железной хваткой цапает гнома за шкирку): Бланк составлю, а потом убивайте кого хотите!
ГНОМ: Пусти, гад!
Тэллас: А за оскорбление должностного лица статья положена Чертожного кодекса! А ну давай в тот угол, до главбуха посидишь…
ГНОМ (жалобно): Слышь, дай ему хоть врежу по милую душу, а потом уж сажай…
Тэллас: Не положено. (в сторону очереди) Следующий!
Появляется Человек, обличитель гнома. Тот не выдерживает, видя до отвращения надоевшую рожу, и с воплем племени апачей кидается на него, забыв про топор и шлем, которые так и остались в уголку.
ЧЕЛОВЕК: Я здесь проездом, по какому праву он на людей бросается!?
ГНОМ: А-а-а-а-а!!!
Тэллас (хватая стоящую в углу швабру): А ну, в разные стороны, не то покажу, где балроги зимуют!
Готмог (где-то вдалеке, на окраине Садов Ирмо): Ап-чхи!!! чхи!..
Земля сотрясается. Все в ужасе оборачиваются. Гном падает в обморок, человек исчезает за какую-то долю секунды. Тэллас провожает его растерянным взглядом, но потом решает, что если в бланке будет записано "неопознан по вине балрога", никто с него не спросит…
Намо (внезапно влетая в покой): Кто помянул балрога?!
Тэллас (забиваясь в угол): Я!
Намо (критически): Неправда. Не ты один. Где Лантарэль? А бланки есть, больно очередь большая?..
Тэллас: Она пошла к Тургону на разборку. (Намо мгновенно зеленеет) А бланки там.
Намо засовывается в ящик–и выныривает оттуда больше похожим на Манвэ, чем на самого себя, потому как очень уж беленький и пушистенький. Тэллас с ужасом понимает, что сейчас будет, и пытается загородить собой проход, но опаздывает.
Намо: Тургон, значит… Лантарэль!!! Я уже иду!!!
Тэллас: Не надо!
Намо сносит его с дороги и несется в сторону Гондолина с такой скоростью, что очередь разлетается в разные стороны. Тэллас, подумав, остается с гроссбухами.

 

Оператор носится по студии, стараясь понять, где потемнее. Гример носится за ним. стараясь поправить ему прическу. За ними носится Вайрэ, стараясь докричаться до съемщиков, чтобы сообщить им, что они забрали ее пяльцы. Но это у нее не получается–оба пребывают в нирване и не слышат даже друг друга.
Оператор: Гда Лантарэль?
Гример: Да постой ты!
Оператор: Слушай, а вдруг она не придет…
Вайрэ: Отдайте пяльцы!
Гример: Нет, вполне возможно, тебе…
Оператор: …я ничего не хочу слышать! Где Ниэнна?
Вайрэ: Мальчики, отдайте чужую вещь!
Гример и Оператор (в редкой слаженности): Оставь нас, женщина!
Вайрэ (на мгновение отстает): Эээ…
Гример: Да подожди, лохматый дурень!
Оператор: Нет, если она не придет, на карьере можно ставить крест…
Вайрэ (удачно выбрав момент): Я сейчас на вас крест поставлю! Большой! Осиновый такой!
Все останавливаются. Гример, тихо обрадовавшись, занимается прической оператора. Первые секунды все тихо… Потом зал оглашается диким криком оператора "Ай! Больно!".
Гример (с обидой): Ни фига не больно!
Оператор: Я лучше знаю! А-а-а!
Гример (мстительно): Тогда я сейчас Лантарэль позову, пусть она тебя расчесывает. А я сейчас увольнительную подам. к балрогу вас…
Готмог (в отдалении): Апчхи!
Вайрэ вздрагивает. Чертоги тоже. Съемщики испуганно замирают.
Через пять секунд в зал влетает весь стандартный джентльменский набор (Намо, Лантарэль, Нолофинвэ)+Тэллас.
"Джентльменский набор" (хором): Кто балрога помянул?!
Оператор (испуганно): Я!
Намо (стеснительно): И я…
Лантарэль: Мм… я тоже.
Нолофинвэ+Тэллас+Вайрэ: Кажется, и я…
В окно всовывается Майя Ирмо. Все дружно оборачиваются в его сторону.
Майя: Слушайте, хватит балрогов поминать чуть что, у нас три дерева в руинах лежат, а Ирмо Майэр, то есть нас, гоняет почем зря по всему Валинору. Все стоит чему случиться…
Готмог: Апчхи! Пчхи!
Лантарэль: У нас он был отгорожен от внешнего мира, и потому реагировал только на меня…
Намо (печально): Зря ты это сказала…
Майя: Мы его вам и вернем. В самые ближайшие сроки.
Намо (в тон): То-то Глорфиндел обрадуется… Давно они друг друга не встречали.
Тэллас (почему-то глядя на Лантарэль): А почему сразу к нам? Вон, Моргот его творил…
Лантарэль: Его зовут Мелькор!
Тэллас (неожиданно покладисто): Ладно, Мелькор. Он творил, ему и отдавайте. (к Лантарэль) А почему Мелькор?
Лантарэль: Он не виноват, что он злой. Надо относиться к нему по-доброму, и да исцелятся раны души его…
Оператор: Сама и будешь исцелять!
Лантарэль: Ну и что?
Майя (цокая языком): Вах-вах, смэлая дэвушка, Мэлькора нэ боится…
Лантарэль (теряясь): Ну…
Тэллас мрачно колупает ногтем камеру.
Оператор (в первые мгновения немеет, потом заполошно): Не трожь аппаратуру!!!
Лантарэль (еще погромче): Не трожь кадровика!!!
Оператор (тоже не сразу собравшись): Это значит, аппаратуру можно курочить, а вашего кадровика нельзя!
Лантарэль (в отличие от него, за слово долго в карман не лезет): Аппаратуру тебе Манвэ новую выпишет, а заместителя я не достану точно!
Тэллас, не рассчитывающий на такое счастье, чуть не скачет от радости. Оператор надувается и идет жаловаться гримеру. Вайрэ и Намо стоят и наблюдают в уголочке за развитием сюжета. Майя, от вопля Лантарэль упавший с окна, опять взбирается на него. Намо, понимая, что теперь им точно сбагрят балрога за оскорбление должностного лица и тэ дэ и тэ пэ, смотрит на Лантарэль со скорбью во взоре.
Лантарэль (Намо, громким шепотом): А давайте я его с окна спихну и пошлю в бухгалтерию!
Намо (тише и испуганно): Нет, Ланта, не надо! У Ирмо есть клофелин, у нас нет ничего.
Лантарэль (авторитетно): Зато я бегаю быстрее!
Тэллас (тихо и стеснительно): А я выгляжу страшнее.
Лантарэль (одобрительно): Зря я на тебя орала. Прости. Нолофинвэ!
Нолофинвэ (отворачиваясь от зеркала, перед которым поправляет пострадавшую после Тургона с его Гондолдином прическу): Что?
Лантарэль: Скажи Тургону, чтобы шел в бухгалтерию и замещал меня за… моральный ущерб. В случае чего припугни Маэглином.
Нолофинвэ: Почему?
Намо (в отличие от него, понявший, что к чему): Не спорь!
Нолофинвэ (Вале на ухо): А в чем дело?
Намо говорит ему на ухо совсем тихим шепотом, никто его не слышит. Нолофинвэ кивает "А-а… понятно" и исчезает. Тэллас продолжает коситься на тэлэрэ в разношенных трико и легендарной кофте от Ирмо. Кстати, на нее же косится и Майя.
Лантарэль (перехватывая его взгляд и что-то придумав): Раритетная, кстати, вещь! Мне Ирмо подарил на заре дней, потому что я родилась в звездопад.
Майя (благоговейно): А-а-а…
Лантарэль (подмигивая приодобрившемуся Намо): Именно что!
Оператор (смотрит на часы и издает ужасный крик): Ой-ей-ей!.. У нас же Ниэнна через десять минут!
Лантарэль готова убить оператора, но тут происходит ЧП.
Майя (услыхав про Ниэнну, сперва валится с окна, потом влезает обратно и быстро шепчет): Я пошел! (исчезает) Жизнь дороже!
Лантарэль: Умница!!!
Гример: Ланта, немедленно переоденься!
Тэллас (шепотом): А мне и так нравится…
Гример (стоящий к нему слишком близко): Да что ты понимаешь в одежде, сам выглядишь типичным оборванцем!
Лантарэль (неожиданно, из-за занавески, где переодевается): Ты на себя-то посмотри! Типичный Эльвэ в худшие годы жизни.
Больше внеплановых съемок гример ненавидит только Эльвэ, который, собственно, ничего плохого ему не сделал, так что Лантарэль попала в точку. Все хихикают. Тэллас краснеет–наверное, у него есть свои счеты с королем Дориата.
Оператор (возится с камерой): Так я и знал! Эта зелепушка мне камеру сломала!
Все (включая Лантарэль из-за занавески): Кто-кто?..
Оператор (высовывается из-за камеры и тычет пальчем в Тэлласа): Вот эта зелепушка! Тоже мне, лесной эльф из племени Дэнетора… (с ворчанием лезет чинить камеру)
Тэллас с недоумением смотрит на оператора, не понимая, что к чему.
Лантарэль (из-за занавески): Ты правда из нандор?
Тэллас: Ну, да… а он откуда знает? И что это за "зелепушка" такая?
Оператор (снисходительно, высунувшись снова): Я, милый, много чего знаю. А зелепушка ты потому, что у тебя на эльфийской твоей физиономии написано, что ты из леса!
Лантарэль (проведя какие-то параллели, смеется): Намо, тогда ты у нас сирюшка!
Намо: Почему?
Лантарэль: Сиреневое очень любишь…
Тэллас (задумчиво): А Мелькор, наверное, чернушка.
Лантарэль (неожиданно): Ой!
Все оборачиваются–и видят заседающую на табуретке Ниэнну.
Намо (бледнея): Долго сидишь?
Ниэнна (тихо): Только что пришла. Здравствуйте.
Лантарэль: Здравствуйте. (оператору) Ну, чини свою камеру быстрее, одежда неудобная!
На эльфийке–длинное платье, вверху больше похоже на одеяние древней эллинки, внизу–широкий ассиметричный подол. Все это песочного цвета, из тяжелой парчи, с какими-то авангардистскими рисунками типа "Мелькора и Манвэ заперли в одной комнате" разных цветов. На ногах–туфли на высоком каблуке, тоже песочного цвета. Судя по всему, тэлэрэ на них ходить не умеет, потому что, сделав два шага к оператору, с вскриком падает. Успешно–рядом стояли Намо и Тэллас. Не успешно–потому что оба кинулись на подхват, столкнулись лбами и в итоге грохнулись на пол. Сверху уселась тэлэрэ.

Намо: Ой…
Лантарэль (подает ему руку, стоя на четвереньках): Поднимайся, Намо.
Намо: Кстати, Ланта…
Лантарэль (не удержавшись на ногах, снова отправляется в нокаут): Что?
Намо: Тебе больше надо спать.
Лантарэль: Почему?
Намо: У тебя синяк на левом глазу исчез и появился под правым. Это все от недосыпа.
Лантарэль: Нет, это все от Тургона. Мы же на разборки ходили…
Намо (виновато): А я его так и не нашел.
Лантарэль (шепотом): Если честно, мы тоже. Мы встали и начали костылями во все стороны тыкать, пока Нолофинвэ не повезло.
Намо: Замечательно… (поднимает Тэлласа)
Тэллас (смущенно): Спасибо.
Намо (также): Да не за что… (косится на Лантарэль; та, расставив руки, ходит по студии, стараясь на терять равновесие)
Гример: Нолдо в Хэлкараксэ!
Лантарэль: Идиот! (резко поворачивается и летит на пол) Жалко было кеды купить?!
Гример (в ужасе): Под это платье–кеды?!
Лантарэль: Имидж-ничто… предупреждаю, на вашу передачу никто ведущим от хорошей жизни не пойдет.
Оператор (так, чтобы никто не слышал): Такое впечатление, что мы не знаем.
Лантарэль (гримеру): Можно я притворюсь инвалидом и попрошу у Тургона костыль?
Гример: Нельзя.
Лантарэль: Престижу ради?..
Гример: Нет, во имя спасения жизни. Если ты будешь с костылем, то придется нам у Намо в гроссбухе расписываться.
Тэллас: Намо, а можно я у вас в бухгалтерии останусь?
Намо: Если ОНА оставила, значит, можно.
Лантарэль (пытается что-то сказать, но мгновенно теряет равновесие и снова падает): Ай! Я так в самом деле ногу сломаю!
Оператор (гримеру): Срочно дуй к завхозу и проси тот пенек, что у нас был. Пусть всю передачу сидит на пеньке.
Лантарэль (обрадованно): Ты умница!
Оператор скрывается за камерой.
Лантарэль: Может, спеть?
Оператор: Нет, у меня выход получше. Ниэнна, прошу вас сюда… (Ниэнна подходит) У нас камера сломалась, знаете…
Ниэнна (мгновенно начиная плакать): Ой, горе какое!..
Оператор (Лантарэль, быстрым шепотом): Давай, давай. заработало!
Лантарэль хочет подойти к своему месту на сцене, но цепляет за складку на ковре и падает лицом к камере.
Лантарэль: Уважаемые зрители, здравствуйте! Мы снова приветствуем вас на нашем шоу "Из Мандоса", вечером, как всегда-в одно и то же время… С вами я, Лантарэль, бессменная ведущая шоу, в несколько интересном положнии относительно пола, но по-прежнему прекрасно себя чувствующая.
Намо появляется как всегда вовремя и застилает собой камеру. В это время Ниэнна, Вайрэ и Тэллас поднимают Лантарэль с пола и усаживают на пенек. Потом Скорбящая садится на краешек дивана, Вайрэ уходит, а Тэллас остается неподалеку, чтобы в случае чего сразу ловить ведущую. Тут возникает очередная загвоздка: Намо не уходит. И вообще не движется, словно его пришили к полу крепкой ниткой. Вайрэ начинает нервничать и бочком подвигается к мужу. Оператор начинает нервничать еще сильнее и грызет ногти.
Лантарэль (подбежав сзади): Выключай камеру!
Оператор: Не могу!
Лантарэль: Почему?
Оператор: Съемка!
Лантарэль: Спину Намо снимешь потом.
Оператор решает послушать голос разума и бежит на помощь. Намо стоит на прежнем месте и странно дергает ногой.
Лантарэль: Намо, ты что?
Намо (с отчаянием в голосе): Прилип!
Лантарэль (выпадая в осадок): То есть… как это: прилип?!
Намо: Не знаю, как… Прилип, и все тут!
Оператор (угрожающе): Кто жевал жвачку?! (взгляд на гримера)
Гример: Не я!
Лантарэль: Но и не я… (беспомощно оглядывается) Народ, помогите же!
На отчаянный призыв прибегают Ниэнна и Тэллас. Больше в окрестностях никого нет.
Вайрэ: Скажите хоть, что это такое!
Все (хором): Не знаем!
Лантарэль: Сейчас! (сбрасывает туфли и убегает)
Съемочная группа садится вокруг Судии, как голодные волки вокруг мяса.
Вайрэ: Намо, ты сесть можешь?
Намо: Могу, но боюсь свернуть ногу.
Оператор: Замечательно.
Ниэнна, начавшая смущенно вытирать глаза еще в начале заварухи, теперь громко заплакала.
Намо (смущенно): Перестань, сестра!
Ниэнна плачет еще сильнее, на сей раз–обняв Намо за шею. Вала кидает умоляющий взгляд на сидящих вокруг, ясно прося снять с него сестру.
Оператор: Дамочка, не мочите кулису.
Намо задыхается и долго откашливается. Внезапно из темной подворотни является Лантарэль–под ручку с Куруфином.
Куруфин: Здравствуйте, Ниэнна. Здравствуйте, Вайрэ. Здравствуйте, оператор. Здравствуйте, все.
Все созерцают сию сцену, выпучив глаза. Первым просыпается видавший виды Намо.
Намо: Здравствуйте, Куруфинвэ.
Лантарэль: Курво, … (шепчет ему на ухо).
Нолдо кивает и подходит к Намо. Намо с опаской поглядывает на феаноровича.
Куруфин (посмотрев на загадочное вещество, выносит приговор): Это клей.
Лантарэль: Понятно. И как его удалить?
Куруфин: Водой поливали?
Намо (мрачно): Второй день воды нет. Ульмо, гад, за Тургона мстит.
Куруфин: А ножичком отскребывали?
Намо (содрогнувшись): Не надо ножичком! Я туда босиком влип.
Куруфин: Что влип, то верно… А леди Ниэнна его слезами поливала?
Намо: Как фонтан перед Таникветиль.
Ниэнна снова плачет.
Лантарэль: А может, лобзиком кусок пола выпилить?
Намо: И буду я у вас Намо-судия, деревянная стопа? (возмущенно) Не-е, я на такое не подписывался!
Ниэнна неожиданно тихо смеется, одновременно утирая слезы. Вся команда в таком пораженном состоянии, что все как-то забывают про камеру, которая, со вчерашнего дня не бывая в употреблении, соскучилась по людям и включилась. Естественно, первой в кадр попала смеющаяся Ниэнна, а вторым–прилипший Намо. Третьей стала Лантарэль, с таким лицом, будто ее пыльным мешком из-за угла пришибли, а у нее за плечами–Куруфин и Тэллас. С примерно такими же лицами. Потм камера записывает непечатное высказывание оператора и отключается.

Лантарэль (Намо): Подергай ногой, может, отстало!
Намо (выполняет, потом–безнадежно): Нет. Крепко держит…
Лантарэль: Ну не расстраивайся. Сейчас я его выпилю. Куруфинвэ! Дай лобзик!
Намо, смирившийся было, при виде лобзика снова начинает бурно протестовать. Дело в том, что пилка размером с хороший кинжал, в тому же и острая, судя по тому. что даже Куруфин несет ее с опаской.
Лантарэль: Намо, закрой глаза!
Намо (хрипит, потеряв голос): Не буду!
Куруфин: А никто вас и не спрашивал.
Намо (на секунду глохнет): Не буду…
Лантарэль: Намо, ну потерпи немножко… обещаю, мимо не пропилю.
Намо (глаза на лбу): Пилить будешь… ТЫ???
Лантарэль (скромно): Я.
Намо (в ужасе): Не хочу-у!!!
Лантарэль заносит над головой лобзик–Намо издает панический вопль и бросается куда-то в сторону. От неожиданности эльфийка падает навзничь, уронив лобзик в образовавшуюся в полу дырку.
Куруфин (хмыкает): Ну, теперь все относительно неплохо. А кусок пола сам собой потом отвалится…
Оператор (плаксиво): А если камера в дырку провалится?
Тэллас: Пока вы ее к полу прикрепите, а потом, когда кусок отвалится от Намо, вы его туда вставите.
Оператор: Намо или кусок?
Лантарэль: Тебя!
Оператор: Если ты сейчас же не вспомнишь о своих обязанностях как ведущей шоу, в дырке будешь ты. И надень туфли!
Лантарэль: Женоненавистник! (но туфли все же одевает и садится на пенек; оператор включает камеру) Снова вас приветствуем! И сегодня в нашем замечательном шоу Скорбящая Валиэ Ниэнна!.. Ой…
Оператор: Где Ниэнна???
Лантарэль (хватаясь за голову и падая с пенька): Не зна… ю!
Оператор: Хоть ты не умирай!
Гример: Вы уходите от темы!
Оператор хочет показать ему, почем фунт лиха, но в этот момент Намо, старательно обходя дырку, грохочет по студии мимо камеры. На сцене, скрытой им, происходит лихорадочное движение в поисках Ниэнны. Наконец замаскировавшуюся на фоне пыли Валиэ находят в уголке и, скрежеща зубами, отводят на место. В этот момент происходит второе ЧП–Лантарэль неожиданно останавливается на том же месте, где и Намо. Все бледнеют.
Оператор: Ну что вы там?!
Тэллас: Ланта провалилась!
Оператор (вылетая из-за Намо): Куда?!
Тэллас: В легендарную уже дырку…
Гример: Намо, неужели у тебя тоже сорок второй размер ноги?!
Лантарэль: У меня меньше. (дергает ногой в дырке)
Гример (ехидно): Оно и видно.
Лантарэль (тихо): Сволочь…
Оператор: Позвать Куруфина с лобзиком?
Лантарэль: Не надо Куруфина с лобзиком!
Намо: В самом деле… мне мой главбух живым нужен!
Лантарэль (в удивлении): Заступается…
Вайрэ: Может ее как редиску выдернуть…
Гример: На ней модельная туфля, она одна ваших Чертогов стоит!
Намо (хищно): С кого-то я забыл спросить капитальный ремонт.
Гример: Чур не с меня!
Намо: Это мы еще посмотрим…
Оператор: Слышь, Ланта, выдергивайся быстрей!
Лантарэль: Не могу, туфля твоя мешает!
Гример (возмущенно): Она не моя, а модельная!
Оператор (гримеру): Пошла она, туфля эта! Передача дороже. (слыша, что гример пытается качать права) Цыц!!! Гробь, Ланта, туфлю. Он тебе ничего не скажет.
Лантарэль: Спасибо…
Гример (в отчаянии): А может, вырезать еще дырку лобзиком?
Камера снимает сумасшествие из-за туфли.
Намо (с болью в голосе): Туфлю тебе жалко, а Чертогов не жалко! Я все в счет запишу и представлю Манвэ.
Гример тяжко вздыхает, но перечить абсолютному большинству не решается. Лантарэль вытаскивает ногу из дырки, кое-как сохранив большую часть обуви в лице второй туфли.
Гример: Ну и куда ее теперь?
Оператор: На помойку, куда ж еще… Давайте, свет, камера, мотор! Ниэнна?
Лантарэль (оставаясь босиком): На месте!
Оператор: Начинаю!
Лантарэль: Скорбящая готова отвечать на ваши вопросы, линия нашей передачи сегодня свободна. Это эксклюзивное предложение, торопитесь! (Ниэнне) Вы готовы? Говорите вот сюда и не плачьте, наша передача должна быть оптимистичной. Хорошо?
Ниэнна кивает. Оператор тоже. Гример шипит в уголке.
Лантарэль: Итак, у нас первый звонок! Говорите.
Оператор показывает крупным планом установленный на красивой авангардистской подставке Палантир. В Палантире появляется физиономия Гэндальфа.
Лантарэль: О-о-о, какие гости! Сам Гэндальф Белый, великий маг! Здравствуй, Гэндальф!
Гэндальф: Вы мне льстите. Разрешите задавать вопрос?
Лантарэль: Естественно!
Гэндальф: Как известно, я долгое время воспитывался у Ниэнны… Эти годы я вспоминаю как лучшие годы своей жизни! Но иногда мне кажется, что не я один. Валиэ, скажите, пожалуйста, кого еще из нашей разноцветной компании вы воспитывали?
Лантарэль: Спасибо за вопрос… Ниэнна?
Ниэнна краснеет и что-то шепчет ей на ухо.
Лантарэль: Ага… ага… Ниэнна просит, чтобы я озвучивала ее ответы. Вы согласны?
Вся студия и Гэндальф слаженно кивают.
Лантарэль: Единогласно принято. Ниэнна отвечает, что она воспитывала весь Валинор, каждого по-своему. Вы довольны?
Гэндальф: А я-то думал, почему добро побежает зло…
Ниэнна краснеет и прячет лицо в платочек.
Лантарэль: Не стесняйтесь, Валиэ, это великий подвиг! Следующий звонок?
Палантир показывает Нечто. Нечто начинает громко орать, но непонятно, что именно в силу мешающих помех. Из общей гаммы шипения можно выделить слова "Гондор, Арагорн, идиоты" и "… … … … за … твою … об … … …, …!". Слова, обозначенные многоточиями, к счастью, не прослушивались за исключением одного, особо выразительного. Все краснеют до кончиков ушей.
Лантарэль: Похоже. это Назгул. Сейчас я его отключу…
Палантир (оживая): Не надо! шшшш пшшшшвжжжжххххз! з! з! пшшшшшшш… пш!
Лантарэль: Изображение проясняется… Ах, это же Арагорн, как мы сразу не догадались! Здравствуйте!
Арагорн (перекрывая помехи): Говорите громче!!! пшшшшш…
Лантарэль: Чего?!?!
Оператор: Он просит громче.
Лантарэль: ЗДРАВСТВУЙТЕ!!!
Арагорн (счастливым голосом): Привет! пшшшш з! з! ззз!
Лантарэль: Задавайте вопрос!!!
Арагорн: Ниэнна, ты написала эту жуткую кляузу на всех Светлых этого мира?!?!?! Гимли обиделся за Леголаса и чуть весь город мне одним деревом не разнес!!! Спасибо!!!
Лантарэль: Хороший вопрос. (послушав Ниэнну) Она не понимает, о какой кляузе идет речь!!!
Вся студия тоже демонстрирует полнейшее непонимание сего вопроса. Арагорн с сожалением смотрит в Палантир. Явно он страдает из-за невозможности набить морду автору хроник.
Лантарэль: Не печальтесь, Арагорн, мы обязательно найдем этого автора и передадим его Намо!!! Намо ему покажет!!!
Арагорн: Ззззззззшшшшшшпшшш дыр-дыр-дыр! СПАСИБО!!!
Отключается.
Все (утирая лбы): Слава Эру!
Готмог (вдалеке): Апчхи!
Оператор (шепотом): Кто во время съемки помянул балрога?
Лантарэль: Вы слышите голос живейшего сочувствия, он подан нашим больным пиротехником, который, возможно, очень скоро вернется к нам…
Все (тихо, но искренне): Не приведи Эру!!!
Лантарэль: Звонок?.. Нет звонка. Ниэнна, разрешите вопрос?
Ниэнна кивает.
Лантарэль: В самом ли деле вы сочувствуете Мелькору?

Палантир (обрывок свзяи): Да, в самом деле интересно!
Ниэнна (шепотом): Да, конечно. Его еще можно исцелить…
Палантир (показывая чью-то физиономию, больше напоминающую шедевр Сальвадора Дали с с часами): Гэндальф про Горлума то же самое говорил, а исцелил его Ородруин!
Ниэнна (затравленно озирается по сторонам): Вы слишком к нему жестоки.
Лантарэль (сурово): Пугать гостей строго запрещено, Намо на вас же отыграется!
Палантир: Ой!..
Все: Хоббит!
Намо: Не бойся! (в порыве душевном является перед камерой)
Хоббит: Мама…
Палантир неожиданно передает вспышку пламени и начинает орать что-то на незнакомом языке.
Все (кроме Лантарэль): Это еще что?..
Лантарэль (уверенно): Это гномий эфир "Из Мазарбула". У них рекламная пауза. (оборвав себя) Ниэнна, продолжаем. Задавайте вопросы, уважаемые зрители!
Палантир приходит в порядок, передает один помехи. Наконец его поверхность разглаживается и синеет. Шум моря. Все сразу просекают ситуацию, но поздно: Палантир показывает зеленую фиизономию Ульмо.
УЛЬМО: У меня вопрос в Мандос!
Лантарэль: Разборки потом!
УЛЬМО: Затоплю!
Лантарэль: Удавлю!
Оператор: Лантарэль!!!
Лантарэль: А что на нас наезжает?! Мы от его Тургона ноги вон ломаем…
УЛЬМО: У меня вопрос!
Намо: Что?
УЛЬМО: Вы почему мне за воду не платите?!
Лантарэль, Намо, Вайрэ и Тэллас переглядываются.
Намо: Он?
Лантарэль: Угу.
Намо: Когда?
Лантарэль: Две тыщи лет.
Намо: Оййй…
Лантарэль (поспешно): Господин Ульмо, мы сейчас! (бежит в сторону запасного выхода) Ты, эконом недосчитанный! Ты про Ульмо забыл, гад?!
Вдали слышится испуганный писк и громогласные возмущения Лантарэль. Оператор плачет, обняв камеру, глядя на него–и Ниэнна. Ульмо некоторое время смотрит на эту картину, потом нечто подобное сочувствию появляется на его зеленой физиономии.
Лантарэль (рысью возвращается в студию): Вечером я его вам пришлю, паразита.
УЛЬМО (галантно): Не стоит беспокоиться, леди эльф. Я его сам найду.
Лантарэль: А вопрос Ниэнне?
УЛЬМО: Ээ… мм… Ниэнна, почему не заходишь?
Ниэнна (смущенно): Я скоро…
Намо (шепотом Тэлласу): Море переполнено, она боится, что кого-нибудь затопит.
Тэллас тихо хихикает.
Ульмо исчезает.
Лантарэль: Минуло! Как видите, дорогие зрители, мы всегда выходим сухими из воды, несмотря на многочисленные пожелания обратного… Еще вопросы?
Палантир вдруг раскаляется, подставка начинает плавиться. Все сразу понимают, что случилось…
Готмог (со слезой в голосе): Ланта! Намо! Не могу! Заберите меня отсюда-а-а-а-а!
Намо: Не надо, пожалуйста…
Лантарэль: Не кипятись, Готти, остынь, техника хрупкая…
Готмог: Домой хочу-у-у-у!!!
Сзади появляется Майэ в белом плаще и что-то кричит в сторону. Вскоре становится понятно, что она упрекает кого-то.
Готмог: Намо, будь человеком!
Намо: Не хочу!
Ирмо: Кто дал ему Палантир?
Майэ: Не я!
Ирмо: Ну так хоть заберите!
Майэ (предприняв попытку взять шар): Не могу, он горячий! Ай!
Ирмо: Больной, не кипите, нечего огнем пуляться!
Лантарэль: Готти, успокойся!!!
Готмог: А-а-а-а-а! Домой хочу!
Ирмо: Позовите Мелькора… или Намо… или кого-нибудь еще… неважно, пусть только его остудят! (в Палантир) Намо, надеюсь, ты меня слышишь! К концу недели не заберешь своего балрога, я вам такого Моргота зеленого покажу, кирпичей не соберешь!!! Конец связи!
Лантарэль: Ниэнна! Ниэннушка, милая, умоляю, остудите его, инчае нам всем крышка! Большая! С толстым слоем земли поверх ней!
Намо: Хорошая метафора…
Тэллас: Давайте вызовем Ульмо, он его водичкой польет…
Оператор: А кто будет пиротехником?
Лантарэль: Тебе нас не жалко?
Оператор: Жалко, наверное… не передачу жальше.
Намо: Тогда сам иди, улаживай все это.
Оператор: А что я сразу виноват?
Ниэнна плачет. Палантир шипит.
Оператор (в отчаянии, едва не следуя примеру Валиэ): Народ, у нас эфир…
Лантарэль: А у нас совещание!
Камера внезапно шипит и щелкает.
Все: Что такое?..
Оператор (уныло): Советуйтесь… камера не выдержала вашего балрога. Я же говорил: техника хрупкая!!!
Палантир тихонько шипит, передавая часть гномьего эфира "Из Мазарбула" под названием "Будни наших мастеров", где неизвестный гном уже два часа пытается разжечь горн, поминая всех балрогов на свете…

 

ЭФИР ЧЕТВЕРТЫЙ.

Бухгалтерия. Вокруг–непроглядная темнота, в ней выделяется гроадный стол, на котором горят две свечки. Вокруг стола сгрудились Тэллас, Нолофинвэ, Лантарэль, Намо и Вайрэ, по углам жмутся несколько давнишних бесплотных обитателей Мандоса и парочка Майар. Тэллас, Лантарэль и Нолофинвэ заполняют книгу учета, изредка прерываясь на регистрацию вновьприбывающих (таких мало). Вайрэ вяжет на спицах фиолетовый носок. Намо читает книгу в фиолетовой обложке. В получноном мраке все это выглядит достаточно страшно…
Тэллас: Прибыло десять с четвертью… убыло…
Намо: Стой! А четверть от кого?
Тэллас: Четверть–это покалеченный Майя. Он теперь тоже у Ирмо.
Намо: А Ирмо?
Лантарэль: А Ирмо страшно ругаеся последними гномьими словами. Его все до… стало.
Намо (мстительно): Так ему и надо!
Лантарэль (хмуро): Лучше бы не надо. Он грозится не следить за Готмогом… и сдать его нам.
Нолофинвэ (флегматично): Он уже ско-олько это сделать грозится!
Тэллас: Долго.
Вайрэ продолжает звенеть своими спицами, по-видимому, ничего вокруг не замечая. Намо заглядывает через плечо Лантарэль в учетную книгу.
Лантарэль: Не смотри. Все плохо.
Намо (печально): Я и так понял…
Нолофинвэ: Н что вы все такие понурые? Может, анекдот рассказать?
Тэллас+Лантарэль+Намо+Вайрэ: Нам и так рассказали–Манвэ с Вардой!
Бесплотные обитатели и Майар начинают заинтересованно стягиваться к столу.
Лантарэль (поднимаясь): Я лучше пойду, еще книгу принесу!
Намо (тихо ужасаясь): А эта уже кончилась?
Лантарэль (печально): Нет… но почти кончилась!
Тэллас: Я с тобой!
Лантарэль (недоверчиво): Зачем?
Тэллас: Там темно и страшно!
Лантарэль (с изумлением): Где?!
Вайрэ (отвлекаясь от работы): Что случилось?
Нолофинвэ что-то шепчет ей на ухо–лицо Валиэ проясняется, с улыбкой она продолжает греметь спицами. Лантарэль беспомощно оглядывается по сторонам, не понимая, что это, действительно, такое.
Тэллас: Отсюда дотуда далеко.
Лантарэль: Докуда?
Тэллас: А ты куда?
Лантарэль: А куда, в самом деле?..
Намо: Сиди на месте, горе горькое! А то и ты пропадешь–что я тогда делать с этим учетом буду?
Лантарэль (честно): Не знаю. (садится и начинает все заново) Убыло десять… прибыло двести тридцать два…
Тэллас: А не наоборот?
Лантарэль: Не-а… у нас всегда приток больше.
Намо: Хоть раз в жизни сделайте наоборот!
Лантарэль (поднимая голову): Нельзя. Так нам компенсацию платят, а так–шишку сосновую.
Нолофинвэ (жалобно): А может, не надо про сосны?
Тэллас недоуменно смотрит на товарищей.
Лантарэль (шепотом): Это его больная тема.
Тэллас собирается что-то сказать, но вдалеке сылшится шум падения, сдавленная ругань и вопли бесплотных призраков с очень даже плотным голосом. В отдалении слышится оглушительный чох, стены Чертогов сотрясаются, сверху на Намо падает кусок штукатурки.
Лантарэль: Оператор.
Намо (медленно зеленея): Кто балрога помянул?..
Тэллас (вежливо): Сказали, оператор.
Намо: Я его сейчас к Манвэ отправлю, пусть он мне ремонт оплачивает!!!
Порывается встать, но Вайрэ и Лантарэль виснут на нем с обеих сторон и поднимают отчаянный визг. Громче всех визжит Вайрэ.
Намо (покорно садясь): Ладно, не буду… Но надо же что-то делать! (Тишина.) А то потолок скоро на го…
Лантарэль+Вайрэ+Нолофинвэ: Не договаривай!!!
Тэллас: А что такого?
Лантарэль: Как только Намо что-нибудь предскажет, все сбывается. Поэтому мы его стараемся сдерживать, а то очень не хочется жить в руинах.
Тэллас делает вид, что ему все ясно, хотя на самом деле он не слишком вник в смысл слов тэлэрэ. Тем временем в легендарном уже окошке появляется физиономия Ирмовского Майи–после этого Судия уже не выдерживает, выпускает пар и с непонятным воплем несется бить оператору морду. Лантарэль тоже бросается за ним, следом, подумав,–Нолофинвэ. Чтобы не оставлять их в одиночестве, Тэллас бросает гроссбухи и выбегает в дверь. Как и следовало ожидать, в коридорах Мандоса темно и страшно. Как и следовало опять же ожидать, все в первую же минуту заблудились, посвертывали не туда и вообще… полный разброд и шатание.

Лантарэль: Намо!! Нолофинвэ!! Тэллас!! Ну, бал… (спохватывается и ложится на землю, закрыв руками голову)
Готмог (оправдывая ожидания): Апч!..
Лантарэль (задумчиво): Точная передача сигнала на расстоянии. Намо!!!
Намо (совсем близко): Ланта, ты?
Лантарэль: Ты где?!
Намо: Здесь… но я не уверен, где именно здесь…
Лантарэль определяет для себя. откуда доносится голос–и кидается туда, после чего раздается громкий стук, грохот падения кирпича и отчаянный вопль.
Намо (панически): Что случилось?!
Лантарэль: Не знаю… но, по-моему, я чудом не попала в гроссбух в графу "прибыло"…
Намо (устало): Что там еще? Тургон? Или Феаноринги?
Лантарэль: По-моему, это кирпич. (щупает ногой вокруг себя) И он пробил в полу дырку!
Намо стонет от ужаса.
Лантарэль (неуверенно): Наверное, стоит предъявить Манвэ жалобу…
Намо: Ага, он мне тогда такую жалобу предъявит, до Второго Хора не откопаюсь!
Лантарэль (не теряя оптимизма): Тогда не будем предъявлять жалобу.
Некоторое время молчат, осмысливая положение.
Намо: Ланта, а ты знаешь. где ты сейчас?
Лантарэль (мрачно): Если бы я знала, меня бы здесь не было. А ты?
Намо (грустно): Я тоже не знаю.
Снова умолкают.
Лантарэль: Намо, послушай… а если позвать на помощь?
Намо: Кого?
Лантарэль (не задумываясь): Ну… э… кого придется!
Намо (в свою очередь подумав): Зови! Все равно ничего лучше не придумаем…
Лантарэль (набирая воздуха в легкие): Люди!!! На помощь!!!
Голос из темноты: А людей здесь нет! Я сегодня вредный.
Намо (себе под нос): А то не поняли…
Лантарэль (ее осенила новая идея): Погибаем, народ!!!
В темноте слышится неопределенный шорох, потом начинается форменная паника.
1 голос: Караул!
2 голос: Эльдар, занимай места на нарах!
Лантарэль удивленно переглядывается со стенкой, отделяющей ее от Судии.
3 голос: А Элберет Гилтониэль, какого балрога опять нету света?!
Готмог: Апчхи!
Все (включая Намо и Лантарэль): Кто балрога помянет, тому глаз вон!
3 голос (ехидно): Ну, спасибо!
Лантарэль (с отчаянием): Выведите нас, кто-нибудь!
И вдруг кто-то рядом с ней испускает совершенно невероятный вопль. Эльфийка ничего не понимает, но на всякий случай запускает тапком в темноту.
Неизвестный (голосом Нолофинвэ): Ты что, сдурела?!
Лантарэль: Нолофинвэ!
Нолофинвэ: Он самый! (дергает ногой, попавшей в дырку, пробитую кирпичом)
Лантарэль (возмущенно): Чего тогда орешь?
Нолофинвэ: Ланта, я в дырку попал! А по ту сторону стенки меня кто-то за ногу схватил…
Намо (быстро): Это не я!
Лантарэль (уверенно): Это Намо.
Намо (саркастически): Ну, спасибо…
Лантарэль (виновато): Ну… извини!
Нолофинвэ: Чем извиняться, лучше бы помогли. Не хочу я здесь сидеть, пока до меня Тургон не доберется…
Намо (радостно): А сейчас мы позовем Куруфина с лобзиком!

Нолофинвэ (испуганно): Не надо нам Куруфина с лобзиком! Нолофинвэ, ты же бесплотный, подергай ногой как следует…
Намо: Ланта, у меня кирпич призраконепроницаемый, работы самого Аулэ.
Лантарэль: Ну если самого Аулэ…
Нолофинвэ (мрачнее тучи): Я все понял. Пока Тургон меня не приспособит под статую, я буду сидеть здесь, в дырке.
Лантарэль: Если ты тоскуешь по бухгалтерии, мы ее сюда перенесем…
Нолофинвэ: Если вы меня еще найдете.
Намо (задумчиво): В самом деле… Ланта, как мы его найдем?
Внезапно над ухом у Лантарэль раздается очередной панический вопль–эльфийка мгновенно швыряет на звук оставшийся тапок, слышит глухой звук удара и изумляется.
Намо (тревожно): Кого убили?
Тэллас (охая): Пока никого… если сзади никого не было.
Оператор: Там был я, балрог вас…
Все: Заткнись!!!
Готмог: Апчхи-чхи-чхи!!..
Лантарэль ложится на пол, изображая покойницу, но в этот момент о нее спотыкается Тэллас, падает на Нолофинвэ, того пулей выносит из дырки, оператор совершает отличный, пусть и невидимый в темноте, кувырок через голову, остальные пытаются подняться.
Намо (прижавшись к стенке, оператору): И ты в дырку?!
Лантарэль: К сожалению, нет. А то бы мы от него навсегда избавились.
Нолофинвэ: Вы чуть от нас навсегда не избавились!
Намо: А я думал, что призраки во второй раз не умирают…
Нолофинвэ: Все когда-то можно сделать в первый раз.
Лантарэль: А теперь, господа, ищите мои тапки. Домой я босиком не пойду, это наследство моего папы!
Оператор (авторитетно): Да что ты врешь, жив твой папа!
Лантарэль (выпадая в осадок): Ты его видел?
Оператор: Ну да… недавно совсем… Он тебе привет просил передать. А что?
Лантарэль (секунду молчит, потом с визгом бросается ему на шею): Милый мой!!! век благодарна буду!!!
Тэллас (хрипло): Отпусти!
Лантарэль понимает, что попала не туда и шустро отпрыгивает в сторону.
Нолофинвэ (оператору): У нее кровавое прошлое. Резня в Альквалондэ.
Оператор (с тихим ужасом): Это она ее устроила?..
Нолофинвэ (меланхолично): Нет. Но она в ней была…
Оператор: Понял. Теперь она больная на всю голову.
Лантарэль: Ай! Помогите!
Все: Что? Где?..
Лантарэль (плаксиво): В стенке была дырка! Я в нее угодила, а там–чучело! И оно меня держит!
Намо (смущенно): Это не чучело! Это я!
Лантарэль (отходя в сторону): Замечательно. Никогда бльше не попадайся мне в темных подворотнях, а то меня вправду запишут в графу "прибыло".
Оператор (громко): Это будет самый счастливый длень в моей жизни!
Лантарэль молча встает и начинает шарить руками по стенке в поисках дырки. Следом за ней идет Намо, которому надоело сидеть в одиночестве. Оператор, слыша неопределенные, но устрашающие шорохи, начинает нервничать, ерзать и в конце концов натыкается на Нолофинвэ.
Нолофинвэ (холодно): Смею вам сказать, сэр, вы сели мне на ногу.
Оператор (испуганно): Как на ногу?!
Тэллас: И мне на плащ. Плащ отдай, он у меня фамильный!
Намо (из-за стенки): Ты что, горец?
Тэллас (дергая полу плаща): Я-то не горец, а плащ жалко…
Нолофинвэ: Кстати… а как ты здесь оказался, ты же только что там был!
Тэллас: Думаешь, в темноте видно, куда идешь?
Нолофинвэ признает, что он так не думает. И вдруг на него плюхается нечто, подозрительно напоминающее оператора.
Нолофинвэ: Лантарэль!
Лантарэль (глухо): Что? Тьфу! Ты когда в последний раз плащ стирал?
Нолофинвэ только собирается ответить, когда на него валится и потерявший равновесие Намо.
Намо: Ау…
Нолофинвэ: Нашли мне кушетку!
Намо: Мы тебя не искали, ты сам здесь уселся!
Нолофинвэ: Если я и куда-то уселся, это не значит, что надо всей компанией в полном составе на меня вешаться.
Лантарэль: Эру, да кому ты нужен такой вредный?
Нолофинвэ: Я не вредный. Я практичный.
Лантарэль (садится было на пол): Ой!
Тэллас и Оператор: Да, в самом деле…
Намо ковыляет на крик, цепляется за чью-то ногу и валится на пол.
Тэллас (погребенный под оператором, Лантарэль и Намо): Эру мой, у вас что, падучая?
Вайрэ (вдалеке): Намо! Ланта!
Намо (обрадованно): Вайрэ!
Лантарэль садится, по счастью, мимо всех остальный и облегченно вздыхает.
Нолофинвэ: Эй, на острове! Караул!
Оператор бессвязно орет какие-то специфично операторские термины, поднимается такой гвалт, что со всех сторо начинают слетаться души.
1 голос: Конце-е-ерт…
2 голос (робко): Чего, артисты приехали?
1 голос (авторитетно): Нет. Это спецпрограмма "Сохраним Мандос от выветривания!"
Намо начинает прислушиваться, явно интересуясь мнением народа.
4 голос (хрипло): Целый Круг Дерев из дырки в полу дуло…
Намо (чуть не плача): Это где такое безобразие…
Лантарэль (озадаченно): Это где ж ты Деревья нашел… (решительно) Убью завхоза!
Призраки (хором): Уйди, дремучий!
4 голос (обиженно): Сами дремучие!
Намо: Неужели народ здесь такой отсталый… Все, ухожу на пенсию, писать мемуары!
Лантарэль: Тогда я тоже. Хроники дописывать и мирно свой век в бухгалтерии доживать.
Тэллас и Нолофинвэ с неописуемым ужасом смотрят вроде как друг на друга. И в этот момент…
Вайрэ: Ой! Спасите!
Лантарэль: От чего?
Нолофинвэ: Держите негодяя!
Намо (в отчаянии): Да что случилось!?
Вайрэ: У меня руку отрывают!
Нолофинвэ: С меня скальп сейчас снимут!
Лантарэль (трясет головой): У меня голова пухнет…
Тэллас (идет, расставив руки, в надежде найти выход): Что-то вокруг подозрительно темно… Намо! Кто тебе эту богадельню строил?
Намо: Это мой проект.
Лантарэль: Намо, прости его. Это мы от темноты помешались…
Намо (растерянно): А глаза еще не привыкли?
Оператор (выгребаясь из-под упавшей Лантарэль): У вас в Мандосе и темнота совершенно неизученного вида, тут привычка нужна…
Вайрэ (удивленно, но громко): Нолофинвэ!
Нолофинвэ (смущенно, но не менее удивленно): О! Вайрэ!
Намо: Что за дело у меня к твоей жене?
Нолофинвэ (ворчливо): Они меня скальпировать, а я молчать?!
Намо (запутавшись): Ну, нет, конечно…
Лантарэль (ликующе): Народ! Дырка!
Оператор (ехидно): От удара кирпичом или чьей-то дубовой башкой? Ай! Ты чего?
Лантарэль (не сообразив): Я ничего вообще не делала! Я за стенкой!
Намо многозначительно хмыкает.
Нолофинвэ (ему на ухо): Повезло нашему переписчику…
Намо (хитро): Смотри, ей не скажи! а то запишет… в графу "прибыло"…
Нолофинвэ (ему в тон): Ты что, судия! могила!
Намо (суеверно): Не надо могил. Они у меня уже в печенках нарыты…
Нолофинвэ (послушно): Дерево. Бессловесное.
Намо удовольствуется деревом, и вся компания дружно лезет в дырку в стенке, найденную эльфийкой.
Вайрэ: А что дальше? то есть, куда дальше?
Лантарэль (ободряюще): Сейчас посмотрю. (набирает воздуха в легкие и изо всех сил орет) Тургон!!!
Стены вздрагивают, призраки разлетаются в разные стороны, Лантарэль кашляет.
Призрак (жалобно): Это что, новый вид сквозняка?
Нолофинвэ (писком): Нет! Это гроза бухгалтерии!
Призрак: Вы еще цунами из Альквалондэ и фейерверк с Таникветиль притащите!
Лантарэль (хрипло): Какой там фейерверк, нам бы свет добыть…
Оператор: Технику заклинило, камера не работает.
Призрак: И что такое?
Намо (сумрачно): Манвэ с Вардой поссорились, из-за орлов, и Варда ему отомстила. Отключила свет.
Призрак: Ну и что?
Лантарэль: А то, что теперь орлы вместо того, чтобы разносить почту и спасать всяких там Гэндальфов, сидят по фонарным столбам с фонарями. Или облетают ночным дозором весь Валинор… с ними же…
Оператор (хитро): Со столбами?
Лантарэль (так же): Да такого, как ты, милый мой, никакой орел не унесет!
Оператор по привычке бросается на тэлэрэ, но врезается сначала в Нолофинвэ, потом–в стенку.
Нолофинвэ: Я у вас что, камень преткновения?!
Лантарэль: Нет, Аракано, ты не камень. Это вот он–камень.
Все без жество и пояснений понимают, на кого катит пузатую бочку эльфийка.
Оператор (надувшись): Очень тонкий комплимент. Спасибо. Оценил.
Вайрэ: Ланта, он пострадал…
Лантарэль: Я от него всю жизнь страдаю.
Намо: Еще разборки устройте–и от Мандоса точно останется только груда кирпичей.
Лантарэль (надувшись): Я не буду. Я домой хочу.
Оператор: Да кто тебя туда пустит, чучело?
Тэллас (шепотом, Намо): Можно я его убью?
Намо: Нет! Мне канцелярия новые грссбухи печатать не хочет. Велит сначала приток населения сократить, а как его сокращу, если покойники мрут и мрут?!
Лантарэль: Ничего. У меня куча блокнотов есть, мы их за месяц разлинуем и будем использовать.
Нолофинвэ: Тебе хорошо, у тебя одна руна–как, простите, мушиная бяка, а мне что делать, если я размашисто пишу?
Лантарэль (скучно): Вывод сделан. Получится хороший повод свалить все окончательно на меня, потому что якобы только я умею мелко писать.
Тэллас: Э…
Лантарэль: Альфонсы! (движется куда-то прочь)

Из глубины Чертогов слышится хлопо раскрывшейся двери, грохот и крики. Лантарэльская компания бросается туда–и натыкается на Феаноровичей во главе с Феанором. Феанор взглядом из-под кепки зажигает большую свечку.
Намо (с неописусемым счастьем во всей физиономии): Феанаро!
Феанаро: О! А мы–за тобой…
Намо: Кто вас послал?
Маэдрос: Тургон, естественно!
Лантарэль: Все-таки и от параноиков бывает польза.
Феанаро: Безусловно. Пошли теперь обратно.
Лантарэль: Блин… Небось в приемной очередь…
Оператор: Плевать мне на очередь!
Намо: Я тебе плюну! До Второго Хора не вынырнешь!
Оператор: Ланта, кто у нас в студии?
Лантарэль: Думаешь, я помню? У меня перенаселения зашкаливает, Тургон окопался и никого не пускает…
Оператор: Ладно, пригласи Тургона. Может, он подобреет.
Феанаро: Сомневаюсь.
Мелькор (незванный-негаданный): В самом деле, ужаснейший зануда.
Феанаро превращается в фонарный столб. Мелькор неожиданно соображает, на кого напоролся и с писком пытается смыться, но ударяется в призраконепроницаемый потолок и падает, потирая шишку.
Феанаро (отмирая): Моргот!
Мелькор (обидевшись, размазанный по полу): А что сразу "Моргот"?
Лантарэль: Угу…
Намо: Ну еще разборку устройте, и я уж найду, с кого капитальный ремонт требовать!
Мелькор (шепотом): Я с тобой, кстати, за тот горшок не разобрался!
Феанаро (мрачнее тучи): Мне так кажется, если бы ты не рассчитался о мной за этот горшок, я бы здесь не куковал.
Лантарэль (Феанаро): Какой горшок?
Мелькор (услышав): Когда я от него уходил из Форменоса, он мне вслед запульнул горшком с этим… как его… фигусом!
Намо (недоверчиво): С кем?..
Феанаро (кажется, из него сейчас посыпет снег): Это был любимый фикус Нэрданэли.
Мелькор: А я думал, почему тебе такого красивого дерева не жалко…
Феанаро: Для такого гада, как ты, мне ничего не жалко что потяжельше.
Мелькор: И на том спасибо, щедрый ты наш.
Феанаро (лаконично): Достал.
Исчезает.
Лантарэль: Мелькор, прости, но ты–идиот.
Оператор: И безо всяких "прости".
Мелькор: Да сам знаю!
Оператор: Зато я не идиот. Нам вон туда.
Заходят за указанный угол–там в конце тоннеля маячит знакомая до зубовного скрежет камера.
Намо (чешет затылок): Ну надо же…

Свеча давно погалса, везде темно, мрачно и сквозит из дырок.
Тэллас (уверенно): Под тем плинтусом скребется мышь. И под тем… и под тем… ооо… там вон три целых!
Лантарэль мучительно краснеет.
Нолофинвэ: Это мои мыши!
Все: Чего-чего?..
Нолофинвэ: У меня ностальжи! В моем замке в Эндорэ постоянно по углам мыши скреблись… вот я и здесь завел…
Намо хмыкает. Он-то знает, что мыши завелись из-за безграничной жалости сурового главбуха ко всем четвероногим. Эта самая главбух постоянно из подкармливала корочками… а результат очень хорошо слышен. И виден: половина Дерев Света уже изгрызена, так что в народе мышек кличут ласково "унголики".
Намо: Позвоите кто-нибудь Феанаро! У меня спички кончились…
Лантарэль: Пока здесь Мелькор, он не пойдет.
Нолофинвэ: Ну так прогоните!
Оператор: Не могу.
Лантарэль: Жалко.
Мелькор: Я темноты боюсь!..
Все немеют.
Намо: Ну тогда хоть Гэндальфа…
Лантарэль: А лучше сразу Смога из бестиария отозвать. Или Готмога…
Готмог (жалобно): Апчхи!
Намо: Да хватит вам издеваться!
Лантарэль: Все. Я пошла за Гэндальфом.
Тэллас: Я с тобой.
Лантарэль (панически): Лучше не надо! а то мы опять куда-нибудь попадем.
Тэллас: А может, лучше сходить?
Лантарэль: Иди в бухгалтерию, боюсь за очередь. Нолофинвэ! попробуй уговорить родича.
Нолофинвэ: Какого из двух?
Лантарэль (бормочет считалку): Попробуй сначала Феанаро, пусть поработает с фонарем, если он нам ничего не спалит. А с Тургоном потом разберемся.
Все разбегаются. Оператор, Вайрэ, Намо и Мелькор от тоски ходят кругами по комнате, изредка натыкаясь на стены, предметы и друг друга. Наконец Намо все это надоедает, он садится на стол и затихает. Следуют его примеру и остальные.
Мелькор: Ох…
Намо: Еще парочка твоих визитов к нам, и Аулэ со зла отключит отопление, тогда вообще погибать.
Вайрэ: Да хватит тебе каркать!
Мелькор: Да, в самом деле. Чаю хочешь?
Намо: Не хочу. (после паузы) Представь, разговоры пойдут: Темный Вала с Мандосом судией чаи распивают…
Мелькор: Все равно они до нас не доберутся.
Намо: Это до тебя не доберутся.
Мелькор: Зато ты им надавать можешь, и никто тебе ничего не скажет.
Оператор: Сейчас буду снимать!
Намо: Ведущего нету!
Оператор (озабоченно почесав в голове): А ты?
Мелькор (тихонько хихикая): Ой, не могу…
Вайрэ: Вы чего, взаправду?
Намо: Тебе кедом захотелось?
Оператор: Времени нет спорить, давай, садись быстро, приводи себя в порядок, говори что-нибудь в камеру… Гример! Гримера сюда!
Из чуланчика выбирается гример, заспанный и помятый, со следами чьей-то помады на щеке.
Оператор (грозно): Ну, что ты там делал, изменник?
Гример выпучивает на него глаза.
Оператор: Ну, что смотришь на меня, краб радужный?
Гример: А ты чего людей будишь?
Оператор: Вот из этого (указывает на Намо) надо за пять минут сделать преуспевающего диктора. И заводилу.
Гример (критически смотрит на Судию): Ты что предлагаешь сделать?
Оператор: Я предлагаю тебе модель. Все остальное за тобой.
Гример снова оценивающе смотрит на Намо, потом показывает оттопыренный большой палец, достает из чуланчика орудия пытки и принимается за работу, предупредив всех, что ему необходимо одиночество. Окружающие выполняют просьбу непризнанного Лоруссо и удаляются. Естественно, удалиться они смогли только в чуланчик, а там темно, страшно, и можно без особых усилий наступить Мелькору на ногу, что чревато последствиями. Может, он и Темный, может, и вроде как развоплощенный, а если заорет в ухо…
Намо (неожиданно): Ай, больно!
Гример (заученно): Да ни фига не больно!
Намо: Да я тебе сейчас так же дерну! (возня, отчаянный вопль гримера).
Чуланное население громко хихикает, не в силах сдержать смех, Вайрэ в итоге нечаянно садится на Мелькора. Из чулана раздается вопль погромче операторского, стенки вздрагивают, из Лориена слышится ответный рев Готмога.
Мелькор (бледнеет): Во, блин, балрога вызвал!..
Вайрэ (схватив его за воротник): Зазывай немедленно обратно!
Топота не слышно. Рева–тоже.
Мелькор (с облегчением): Он не придет…
Вайрэ и Оператор: Точно?
Мелькор: Точно.
Все: Хорошо…
Намо: Ай! Оставь волосы в покое!
Гример: Ну ты умный! Сам тогда гримируйся и причесывайся!
Намо: Ну и причешусь!
Гример: Ну и причешись!
Намо: Вайрэ! На помощь!
Гример: Вайрэ, скажите ему, чтобы он постоял на месте!
Вайрэ подавленно молчит: ей жалко гримера и мужа одинаково. Приняв молчание за знак согласия, гример сажает Судию на табурет и снова начинает измываться над его внешностью. Изредка это прерывается неприлично громкими криками Валы.

 

Лантарэль и Гэндальф бредут по темному коридору Мандоса, при свете магического посоха, в бухгалтерию
Лантарэль: Здесь заберем друзей и пойдем в студию. Там дадите интервью.
Гэндальф: А вы уверены, что все ваши друзья именно здесь?
Лантарэль: Конечно. У нас здесь родной причал, нас всегда сюда тянет… Блин, очередь… опять, опять очередь!.. Посторонитесь!
Призраки (хором): Мы не очередь. У нас потолки текут.
Лантарэль: Вон и идите к Аулэ, разбирайтесь у него с вашими потолками.
Призраки немеют. Некоторые, кажется, прикидывают, как можно с наименьшими потерями добраться до вышеуказанного лица и терпят поражение: выбраться из Мандоса пока никому не удавалось… Лантарэль и Гэндальф протискиваются в бухгалтерию.
Предчувствие не обмануло эльфийку: Тэллас и Нолофинвэ сидят каждый по своему углу, в темноте. Нолофинвэ стоит спиной к зеркалу и сосредоточенно поправляет прическу. По причине плохой видимости прическа поправляется так туго, что тоска берет. Тоска так и светится на физиономии эльды, но при появлении света он оживляется и прихорашивается. Что у него не получается…
Лантарэль (прикрыв рот ладошкой): Ой! Аракано!..
Нолофинвэ (пасмурно): Что–Аракано? Это ты к Тургону за разъяснениями…
Лантарэль: Как только освобожусь–всенепременнейше.
Тэллас вздрагивает. Он уже знает, что случится с бедным Тургоном… и с костылями тоже.
Нолофинвэ (заметив Гэндальфа): Здравствуйте, Гэндальф.
Гэндальф кивает, с интересом глядя на гроссбухи по полкам.
Лантарэль: Ну, пошли теперь в студию.
Выходят, идут куда требуется… но на полдороге посох вдруг гаснет.
Тэллас: Конец света.
Нолофинвэ: Нет. Хуже.
Лантарэль: Техническая неполадка.
Гэндальф (просто): Батарейка села.
Все (хором): Блин!
Тэллас: Где мы?
Нолофинвэ: Знал бы–нас бы здесь не было.
Лантарэль: Проверить?
Нолофинвэ: Нет!
Тэлэрэ находит выход из положения: она начинет шарить руками по стенке. После нескольких минут упорного поиска она натыкается на что-то мягкое.
Лантарэль: Ой!
Гэндальф: Что?
Тэллас: Можно полегче?!
Нолофинвэ: Кто тут палками кидается?!
Гэндальф: Это не палка. Это посох!
Лантарэль: А у меня что-то вроде кинжалов…
Келегорм: Это не кинжалы. Это Хуан.
Лантарэль: Замечательно!
Келегорм: Чем именно?
Лантарэль: Он Намо найдет по запаху?
Келегорм (гордо): Он и без запаха! А что?
Лантарэль (молитвенно): Келегорм! Найди Намо, а!
Келегорм что-то шепчет на ухо Хуану. Хуан коротко взрыкивает–и бросается бежать. Не успевшая освободить дорогу компания еле успевает отшатнуться от песика, Келегорм на ремешке семенит за ним, все усцепились за бедного феаноринга и таким образом тоже семенят в поисках Намо. Гэндальф сдавленно ругается, причину сего никто не понимает.
Наконец все добираются до студии, влетают туда, и…
Лантарэль (тихо): Мать моя женщина!.. (тихонько падает в обморок, образовав на полу то-то вроде замечательной морской звезды)
Тэллас: Намо!..
Нолофинвэ цепляется за Келегорма, тот в отчаянии отечает ему тем же. Хуан, жалобно скуля, пытается спрятаться за них, но не может. Тогда он приходит в отчаяние и тоже валится в обморок.
Гример: Что-то как-то не так…
Намо встревоженно смотрит на всю компанию, не видя, правда, Лантарэль–ее загородил Хуан, легший на эльфийку таким образом, что из-под шикарных мехов не видно даже тапочек. Из чулана вылезает оператор, устанавливает зеркало, чтобы Намо мог полюбоваться на себя в новом имидже, и, не смотря на клиента, направляется к камере. Смотрит в объектив… и с тихим всхлипом валится на пол. Камера, покачнувшись, оказывается рядом. Намо беспомощно оглядывается по сторонам.
В эту минуту из чуланчика вылезают Вайрэ и Мелькор. Увидев Намо, Мелькор странно всхрюкивает и пытается ретироваться, но спотыкается и с грохотом падает на табурет.
Намо (жалобно): Неужели так страшно?
Вайрэ: Нет, что ты!
Мелькор: Да-да, очень миленько!.. Вон, кстати, зерцало… хи-хи… свет мой, зеркальце…
Лантарэль приходит в себя, поднимает голову–и видит рядом клыкастую пасть, а над ней огромные испуганные глазищи Хуана. С вздохом она опять уходит в нокаут.
Намо: О-у… (подходит к зеркалу и застывает)
Гример (полумертвому оператору): Это ты мне предложил сделать его заводилой.
Вид у Намо аховский. Гример заплел ему дреды, которые связал в хвостик и закрепил огромной фиолетовой паучихой. Лицо судии почти не пострадало, но большие наивные глазищи стали похожи на крабьи–точно такие же выпученные.
Гример (сокрушенно): Ох, зря я забыл светлую подводку…
Дальше–хуже. Окончив эксперименты в стиле музыкантов "лав метал" использованием белой пудры, гример снова обратился к рэпу. Поэтому Намо оказался одет в зеленую футболку такого ядовитого оттенка, что цвет подробно отразился на белой физиономии и создал впечатление того, что бедного Валу сейчас стошнит. После футболки Судия приобрел фиолетовые штаны с обилием карманов и такой ширины, что… хмм… наверное, еще штук пять Намо туда могло уместиться. Из-под штанов высовывались белые спущенные носки и великолепные кеды до того загадочного происхождения, что даже спец по таким вещам Лантарэль ничего не смогла бы опознать.
Намо: Что это?
Гример: Это ты!
Намо: Нет.
Вайрэ (начиная плакать): У него галлюцинации.
Намо: Не-е-ет… Это не я! Это… я не знаю, что это…
Докончив это весьма выразительное высказывание, Намо грохается в обморок.
У Гэндальфа "встает" невезучая батарейка, жезл ярко вспыхивает. Гэндальф видит судию… и разражается громовым хохотом. Лантарэль сидит на полу в обнимку с Хуаном, рядом тихонько балдеют остальные.
Оператор: Ну давай, комментируй.
Лантарэль: Это нельзя передать в эфир!
Оператор: Да ладно тебе! Прикольно.
Лантарэль: Между прочим, в случае чего спросится с тебя. Так что советую не снимать.
Оператор: Это программа "Розыгрыш", которая выйдет в эфир вместо привычного вам шоу "Из Мандоса".
Лантарэль: Точно! И это в конце!
Намо (развеселясь): Чтобы никто не понял, что за горилла перед ними кривляется. (мрачнея) Да пошли вы все!
Лантарэль (хватает его за рукав): Намо! Намушка!
Намо: Пусти!
Лантарэль: Да посмотри на себя!.. (остальные тащат зеркало)
Намо: Зеркало не работает. Пусти, изверг!
Мелькор (слабо): Уйди, кошмар ночной! (вяло отмахивается от Намо, вздумавшего окопаться в чулане)
Лантарэль: Намо, не зарывай талант в землю! Ты же фотогеничен!
Намо (не понимая, о чем ему твердят, но решительно): Нет! Я не оно. Я… я… я… я фиолетовый!
Лантарэль: Я тоже, только всю жизнь валинорскую верчусь перед камерами… (спохватившись) Намо-о… ты представляешь, как тебя должники-вредоносники испугаются?
Намо (осознав свое счастье): Правда?
Лантарэль (радостно): Мы сейчас все Чертоги так размалюем, Эру балрогом покажется…
Все (хором): Эру!
ГОЛОС ЭРУ (в ушах у Намо): Слушай, а может, хватит?
Намо успевают посадить на табурет и накапать валокордина. Гример тащит за занавеску Гэндальфа, кидает ему какие-то шмотки и начинает сосредоточенно рыться в бауле.
Лантарэль: Если уж на то пошло… давайте устроим что-нибудь вроде карнавала.
Вайрэ: Дефиле!
Оператор: Девчонки, это ж идея! (подумав) Давай, народ, одевайся кто во что горазд!
"Народ" устанавливает несколько занавесок, Вайрэ и Лантарэль удаляются в чулан к бесчувственному Мелькору. Через несколько минут оттуда раздается пронзительный визг, который легко перекрывает голос Темного Валы. Все оборачивается к чуланчику, готовясь к самому страшному…
Мелькор: Караул! Спасите! Помогите!
Келегорм (очнувшись): Что там?
Мелькор (дрожащим пальцем тычет в сторону чулана): Там… там… там… (произносит непонятное длинное слово и прячется за камеру)
Келегорм (с интересом): А что это?
Гример: Девушки, вылазь!
Вайрэ (кокетливо): До показа нельзя.
Гример: Ну вот, дай власть этим бабам, и тут же начнутся нелепые суеверия, кокетство…
Из чулана вылетает ведро и с размаху надевается на голову гримера. Мандосовские бурно аплодируют. Съемочные бурно протестуют, снимая с головушки товарища злополучное ведро. Но на женскую половину лезть никто не осмеливается (Намо по секрету сообщил, что у них еще полно хлама навалено) и, добившись полного переодевания всех попавших в сети студии,–включая Хуана,–показ начинается!

 

ДЕФИЛЕ.

Тут возникла первая техническая неполадка: не было диктора.
Оператор (гордо удаляясь за камеру): Я свой хлеб тоже не даром ем! Вон, пусть ваш хиппообразный Судия в объектив разговаривает…
Отходя за камеру, он способствует превращению трагедии в фарс: спотыкается о Мелькора и… правильно, падает, дав Мелькору каблуком в глаз.
Мелькор: Гад!
Он уже хочет подтвердить слово делом, когда из чулана четыре нежные ручки выкидывают зда-а-аровое полено.
Намо: Зимние запасы на оборну пошли.
Оператор (с облегчением видя, что бревно приземлилось мимо): Намо, уйми свои катапульты!
Намо (лениво): Не буду. А то они и меня куда-нибудь катапультируют.
Оператор затыкается. Свободные от работ Нолофинвэ и Тэллас убирают с пола Мелькора. Оператор убирает камеру в сторону, чтобы освободить "подиум". Оный сооружают мгновенно, собрав все лавки и столы Палат, поставив их рядом и покрыв парой неудачных гобеленов (в том числе и знаменитым Девятым Валом). Проверив прочность досок (попрыгав на них), оператор решает, что все в порядке, и снова бежит устанавливать камеру. Все отчаянно скучают.
После пятнадцати минут возни опять обнаруживают отсутствие диктора.
Оператор (чуть не плачет): Ну и что нам теперь делать?
Гример: Хороший вопрос. (вооружается кисточкой) Кого гримируем?
Мандос (дружно): Никого!
Оператор (в чуланчик): Лантарэль! Выходи!
Лантарэль: Нельзя.
Оператор (сердится): Глупые бабьи суеверия…
Лантарэль (посоветовавшись с Вайрэ): Микрофон сюда проведите. Или давайте я из-за двери орать буду.
Оператор (благодушно): Ори, разрешаю. (опять бежит налаживать камеру)
Вайрэ: Только ты команду подай, когда говорить!
Намо: Тогда я по двери стукну.
Чулан дает свое согласие. Оператор дает команду.
Лантарэль: Здравствуйте, уважаемые зрители! Несмотря на небольшое опоздание…
Режиссер (успел откуда-то вылезти): На час с четвертью…
Лантарэль (его не слыша): …мы все равно с вами! Не переключайтесь на другую волну, мы покажем вам настоящие чудеса! В программе: истинные лица наших обитателей, огромное количество новостей и,–дамы, внимание,–показ новых мод из Мандоса… Не пропустите! Слово нашему гримеру.
Гример: Ась?
Оператор громко стучит по лбу.
Гример (не думая, что уже подключен к эфиру): Спасибо, очень самокритично!
Оператор буреет. Сразу видно, что у него руки просто зудят…
Лантарэль (сдавленным шепотом): Расскажи про свою работу!
Гример (поспешно): Не хочу!
Лантарэль: Мало ли то ты не хочешь!
Гример (тихо): Это провокация!
Оператор и режиссер: Блин, да скажи ты хоть что-нибудь!
Гример: Я тебе сейчас так скажу…
Лантарэль: Ты же в эфире, подлец!
Гример (мгновенно): Работа у меня замечательная, кистей всегда хоть закрасься и замаскируйся… только косметику таскают, а с ней и так туго… А если подробнее… не могу подробнее. Здесь темно и постоянно выключают свет. А мы не летучие мыши! Лучше давайте помирим энергоснабжение с почтой.
Лантарэль: Спасибо. Слово режиссеру.
Режиссер (снимая с уха паутину): Буду краток. Ну и веселое местечко!
Лантарэль: Это у нас в крови. А Мелькор? не хотите высказаться?
Мелькор (испуганно): Не-а!
Лантарэль: Не хочет. Ну… пожалуй, все способные что-то высказать, не обойдены вниманием… (оператор корчит зверские рожи) А потому–показ мод! Мужья, оставьте в покое жен и не требуйте просмотра канала Тулкаса!
Показ мод начинается.
Лантарэль: Первыми на сцену выходят рядовые сотрудники Мандоса, то есть призраки. Все одеты живописней некуда, явно, сундуки были разгромлены в пух и прах, и все наряды были вынуты на белый свет… О! какие замечательные лохмотья! Маска, покажи личико… не хочешь? (бодро) Все ясно, это Тургон.
"Маска" багровеет. Призраки маршируют до конца подиума, делают поворот "через левое плечо–кругом!" и застывают, как приснопамятные часовые родины.
Лантарэль: Далее–эксклюзивная съемочная группа. Встречайте: режиссер, гример, оператор… А это что еще?!
Нечто выражено здоровенным худым парнем, летящим сквозь подиум в неизвестность. За ним, обхватив руками голову, чешет еще кто-то, и только за ним неспешно, но упорно рысит личность в чересчур знакомой кепке.
Намо: Феанаро.

Феанаро (громовым голосом): Стоять!
"Кортеж" не смеет ослушаться. Тут ведущий худой парень цепляется ногой за провод и гремит костями о землю. Феанаро кидается его поднимать. Еще один спринтер жмется в угол.
Феанаро: Где кепка?
Намо (робко): У тебя на голове…
Феанаро: Да не моя! Он кепку Майтимо утащил…
Маглор (а это именно он): Это не я!
Маэдрос (мрачно): Ну конечно, не ты…
Маглор: Это все Хуан!
Маэдрос: Да я тебе сейчас покажу Хуана…
Маглор: Я и сам покажу. Вон он. (показывает пальцем на брата)
Маэдрос (оглядывается): Ай! мама!
Келегорм: Мой Хуан–не воришка.
Маэдрос: Тогда почему на нем моя бандана?
Келегорм смотрит на гримера.
Гример: А нечего было свои вещи разбрасывать.
Маэдрос: А я и не разбрасываю!
Лантарэль (из чулана): Да что вы там делаете?
Режиссер: Небольшая техническая неполадка.
Лантарэль: Камеру выключили?
Намо: Угадай с трех раз.
Лантарэль: Нет, конечно… Намо, выключи!
Намо: Как?
Лантарэль: Дерни синий шнур… то есть фиолетовый.
Намо: Фиолетовый?..
Шаркает к камере, хватает первый попавшийся шнур…
Съемочная группа: Намо!!!
Шум, гам, взрыв, клубы дыма… содом и гоморра.
Намо (с горьким сознанием собственной правоты): И вовсе ни к чему было выгонять пиротехника.
Готмог (согласно): Апчхи!
Лантарэль: Эру, ну зачем я согласилась с вами работать?..
Гэндальф: Батарейка зарядилась!
Оператор: Камера сломалась. Сами и будете чинить!
Гэндальф долго что-то шепчет камере. Потом сильно ткает в нее посохом…
Оператор: Заработало! Быстро, на подиум!
Лантарэль: А теперь встречйте… Феанаро!?!?
Все теряют дар речи. На подиум хорошим слаженным строевым шагом выходит Феанаро, ведя в поводу Хуана. За ним, в надлежащей последовательности,–Маэдрос, Маглор, Келегорм и Куруфин. Амрода, Амраса и Карантира где-то забыли. Первый шок плавно переходит во второй…
Лантарэль (сипло): Ну ни фига себе, смело!..
Феанаро одет в фиолетовую намовскую хламиду, лихо сдвинутую на ухо бейсболку и изумительные черно-красные кроссовки. Из-под хламиды предательски торчат красные джинсы. Черные глаза главы рода загадочно мерцают. Следом Маэдрос тащит за руку упирающегося Маглора. Оба–в рыжем, у Маглора на шее болтается полосатый шарф, а на ногах–тапки пятидесятого размера, разительно напоминающие обувь кролика Роджера. Страшие Феаноровичи разительно напоминают горящие факелы. Келегорм и Куруфин особо не высовываются, но сиреневые галстуки, выбранные им костюмеро-гримером, ясно говорят, что Мандос все же веселое местечко… гвоздь программы, безусловно, Хуан. Здоровая псина обута в тапочки в форме пушистых зайчиков, на голове у него рыжая бандана, спертая у Маэдроса. На основной части тела–элегантный сюртук, из-под которого торчит пушистый хвост "кренделем". Псина с опаской поглядывает то на фасад, то на тыл–особо взрывоопасные объекты находятся именно там.
Лантарэль (дождавшись, пока подиум освободится): Сотрудники бухгалтерии!
Теперь маршируют Тэллас и Нолофинвэ. Один–в приснопамятных лохмотьях+шляпа с пером на левом ухе. Второй, вытащенный из постели,–в пижаме, разукрашенной веточками елочек и козьем платке. Волосы красивые, но стоят дыбом… нолдо вместо духов вылил на себя лак-фиксатор и взъерошился.
Лантарэль: Модель "Ежик в гроссбухе". Боюсь, во всем виновата камера и тот шнур… а вы увидите нашу ударную кавалерию… Овации!
Тут застенчиво выползает "ударная кавалерия": Намо в прикиде от кутюр и обитатели чулана. Гример роняет челюсть.
Посмотрет и в самом деле есть н что. Намо, ведущий под ручку Вайрэ, великолепен, но теряется в блеске наряда жены. Та одета в серебристое газовое платье, отлично сидящее на стройной фигурке, белые туфельки на "шпильках" и изящную диадему. Вот от нее и исходит свет… Сзади шлепает черный-черный Мелькор в смокинге, цилиндре и… ластах с зонтиком!
Гример: Ты что сделал, чумичка?
Мелькор (гордо): А я с оскорбителями не разговариваю!
Гример ошарашенно затыкается.
Лантарэль: Надеюсь, к концу передачи все будут живы…
Сама она ковыляет за Мелькором на высоких каблуках (нехорошо посматривая на гримера) и в одежде вовсе непонятного стиля: огромный черный свитер, фиолетовый шарфик, брюки из холстины или чего-то, очень на нее похожего, и в качестве дополнения ядовито-сиреневые туфли. Сразу видно, что тэлэрэ на них как нолдо на льдине, так что особой грации от нее никто не ждет. Однако Палантир передает бурю аплодисментов.
Гример: Поклонитесь на краю!
Намо и Вайрэ выполняют задание не ура. Мелькор, шлепнув лстами, чуть не упал, но все же удерживает равновесие и чапает на место с робкой улыбочкой. Однако на Лантарэль, как всегда, номер обламывается… лучезарно улыбнувшись, эльфийка сгибается пополам–и изящно летит под сцену.
Намо (немедленно сует туда голову): Ланта! Ты там?
Лантарэль (глухо): Нет, в подвале. Там бочка с вином… и хололдно!
Оператор: Бронебойный у вас бухгалтер. От него дырок не оберешься.
Намо: Вот раз ты такой тихонький, иди в бухгалтерию и рисуй гроссбухи.
Оператор: Я не претендовал!
Намо: А мне какое дело?
Оператор: И не наряжал ее, между прочим…
До Намо доходит. Он поворачивается к гримеру… бури и молнии начинают летать не хуже Орлов Манвэ. Тем временем Нолофинвэ сворачивает козий платок, о чем-то шепчется с Тэлласом, после чего оба исчезают под сценой.
Намо уже начинавет новый акт старой ругачей драмы, когда из погреба вылезает Лантарэль, а за ней–ее коллеги, все трое сильно пропыленные.
Намо: Ланта!
Вайрэ: Эру! живо в стирку!
ГОЛОС ЭРУ (в ушах у Вайрэ): Спасибо, мне и так хорошо.
Гример (чуть на плачет): Теперь сами одевайте этого медведя! У меня на него денег и терпения на хватает!
Намо: А у меня–на вас.
Внезапно оживает палантир. В нем появляется Ирмо и с невнятным шипением лезет ругаться. Намо мгновенно прячется под стол.
Ирмо (отшипевшись): Намо!
Лантарэль (загораживая судию): Я за него!
Ирмо: Мне все равно, кто будет забирать балрога, но если его не заберут, я выйду из себя. И мне тоже нужен капитальный ремонт.
Лантарэль (на лице–тяжелое умственное напряжение): Придумала… (оживляется) Придумала! Устроим реалити-шоу и будем соревноваться.
Вайрэ: Точно! Кто больше понравится зрителям, получит капитальный ремонот, а кто меньше–балрога с доставкой на дом.
Ирмо: Согласен.
Исчезает в короткой вспышке.
Оператор: ну вы даете…
Намо (гримеру): А теперь будь добр, расплети кавардак у меня на голове!

 

ЭФИР ПЯТЫЙ. НАЧАЛО.

В бухгалтерии выходной–никто умирать не торопится, уважая чувства пункта приема и замечательный день. День в самом деле великолепный-солнце яркое, в окне поет залетный соловей. Лантарэль сидит на полу и читает газету. Неподалеку Нолофинвэ старательно зарисовывает дерево на полях толстого гроссбуха. Возла окна сидит Тэллас, громко и звучно терзая гитару.
Лантарэль: Что поем?
Нолофинвэ: Третий час одно и то же, то есть, что-то энтийское.
Лантарэль: Ну тогда понятно…
Тэллас: Ну и что?
Лантарэль: Да ничего… (продолжает читать новости)
Тут в комнату боком вползает нечто, похожее на громадный сиреневый стог сена. Стог громко вздыхает и встряхивается.
Нолофинвэ (забиваясь поглубже в угол): Это что?
Лантарэль: Это Намо. Намо, зачем ты надел паранжу? Гример чуть меня не убил!
Намо: А ты тут при чем?
Лантарэль: Я-то ни при чем, но он подумал именно на меня.
Намо: Извини. (совершает неколько бестолковых движений руками) Помогите мне из нее вылезти!
Лантарэль и Нолофинвэ вытаскивают Владыку Чертогов из паранжи, после чего нолдо бежит ее прятать. Намо отряхивает темно-фиолетовую мантию, на фоне которой его дреды выглядят несколько… неуместно… м-да…
Лантарэль: Ну зачем ты это делаешь?
Намо: Ты на меня в зеркало смотрела?! Ваш карикатурист внешности мне как на голову фиговину с морковиной сию намотал, так и расплести не смог… а бриться наголо я не буду, наш Майтимо и так кучу народа перепугал до смерти.
Тэллас: Ну и что?
Намо: А ничего! Стану я перед своими коллегами с такой капустой на голове ходить!
Лантарэль: А тебе, между прочим, идет…
Намо смотрит на нее странным взглядом и шаркает прочь.
Лантарэль: Намо, ты же фотогеничен! У тебя комплекс неполноценности!..
Намо: Я не знаю, что у меня, но у тебя сегодня совещание.
Лантарэль: Чего-о-о?
Намо: Кто нам подсказал создать реалити-шоу? Тебе надо идти в Лориен, там будут решать, что с нами дальше делать… (взгляд его падает на газету) О! Новости!
Лантарэль: Открыли новый зоопарк… О! Твой бывший хроникер там работает…
Намо: Хорошая была девушка… есл бы не всякие фэнтэзи, цены б ей не было. А то: явилась и говорит "Знаю, куда делись жены энтов. Пошла выяснять… а потом на пенсию, мемуары писать." Я сам чуть с перепугу не сел мемуары писать…
Лантарэль: Ничего, зато у меня теперь даже заместители есть. (спохватывается) Уже иду! (бежит искать оператора) Тиран! Тиран!
Намо: Почему тиран?
Тэллас: Это неологизм. От слов "видеть" и "длинный", синонимом ему будет и "далекий". так что-"далеко гляжу". Она только "высоко сижу" присоединить не смогла.
Намо: А сам он знает?
Тэллас: Угу.
Намо: А я-то думал, чего он со вчерашнего дня в чулане сидит…
Лантарэль: Спасибо.
Бежит в чулан.
Голос оператора (из чулана): А-а! Идут… враги н'рода… ик!
Лантарэль с упреком в глазах смотрит на Намо.
Намо: Это ты сообщила, что в подвале бочка вина стоит.
Лантарэль немедленно начинает скрестись в чулан, чтобы выманить съемщика на волю вольную.
Оператор: Вста-авай, страна… ик!.. на бой… смертный…
Лантарэль (бледнея): Катастрофа!
Намо: Пошли, с пожарного щитка багор достанем, потом влезем в окно и его подцепим.
Лантарэль (прислушавшись): Не выйдет. Там гример с ним заседает.
Намо: Я придумал! Сейчас позову режиссера… и год без зарплаты, если не прекратят буянить оба!
Песня стихает. Через несколько секунд оба пьяницы с повинными головами оставляют чулан. Намо немедленно заглядывает туда, чтобы оценить масштаб ущерба. Ущерб составляет ранесенную в тартарары вязанку дров.
Лантарэль (строго): А теперь обоим–ведро воды на голову, и на собрание!
Оператор (мгновенно трезвея): Это что еще за новости?!
Лантарэль: Ну так будем мы выигрывать ремонт?
Оператор: Да… а что?
Лантарэль: Опаздываем! Быстрее, пошли, на месте объясню!
Гример собирается завести новую песню.
Намо: А ему занятия не найдется?
Оператор (гримера): на тебе полароид, будешь фотографировать совет, а мы потом большое полотно склеим и подарим победившему.
Намо: А для проигрвшего Аулэ копию сделает.
Лантарэль: Совершенно верно. Намо, ты с нами?
Намо: Нет! Не хочу опять в паранжу!
Лантарэль: Намо, да ладно уж тебе…
Намо: Вот тебе такие же начесать и посмотреть, что ты будешь делать…
Лантарэль (грустно): Ты прав. Я тоже надену паранжу. (вспоминает) А! ты уже до полусмерти напугал девятерых нолдор. Они еле отошли.
Намо: Ну вот, уже первые успехи…
Лантарэль: Тьфу все никак не уйду… Ушла!
В самом деле уходит вместе с гримером и оператором.

 

Лориен.

Когда шумная делегация из Мандоса прибывает-таки в Лориен, совещание уже раскисло и сползает под стулья от скуки, аки медузы.
Лантарэль: Это мы пришли!
Оператор: Всем приветик…
Собрание вяло здоровается с гостми. Гример щелкает полароидом сию картину взаимопонимания. Все морщатся. Гример сует в карман фотку-донельзя счастливая Лантарэль сердечно трясет руку кислому, как простокваша, Ирмо.
Гример (шепотом): Я Намо покажу!
Все хихикают. Похоже, недавние враги заключили между собой временный союз против Лориеновских.
Лантарэль: Ну, начнем? (с умным видом надевает роговые очки, достает перо и кусок гроссбуха, гордо именуемый блокнотом)
Ирмо, кажется, понимает, что ему будет грозить в случае удара сим орудием.
Ирмо: Начнем… а где Намо?
Лантарэль (решительно): Я за него!
Ирмо понимает и то, что от настырной девушки ему не избавиться. Он скисает окончательно. Гример и оператор под столом тихо жмут друг другу руки.
Ирмо: Вопрос на повестку дня.
Майя: Создание реалити-шоу. И дополнительные компоненты.
Лантарэль: Чего?
Майя: Оформления…
Лантарэль (поправляя очки): Все, вопросов нет.
Ирмо: Замечательно. Давайте решать вопросы… по мере их возникновениы.
Майя (читает): Как назовем проект?
Лантарэль: не знаю.
Ирмо: Я тоже.
Оператор (потирая лоб): Ммм… придумал!
Все: ну?!
Оператор: Забыл… (отворачиваются) Нет, я вспомнил! Только не орите!.. "Владычество душ"!
Лантарэль: Прошу, не надо про души!.. сразу вспоминается родная бухгалтерия.
Ирмо (подозрительно): Чой-то не пойму, куда ты клонишь…
Оператор: Тогда… "Братство душ". (увидев озадаченые физиономии окружающих) Вы же с Намо–Феантури, так ведь?
Ирмо: Угу…
Гример: нет, пусть лучше будет "На завалинке"!
Лантарэль: "Таракан за печкой"…
Гример: …потому что все от смеха завалятся!
Лантарэль: Мне все равно.
Ирмо: Мне тоже.
Оператор и майя молчат.
Лантарэль: Таким образом, одним голосом против четырех воздержавшихся конкурс носит название "На заВалинке".
Майя: Следующее. Состав команд, наименование команд, выбор игроков и символов…
Ирмо: У каждой комнады по выбору.
Лантарэль: Единогласно принято.
Ирмо: Дальше.
Майя: Место проведения.
Ирмо: Мандос-им, Лориен-нам.
Майя: Выигрыш?
Ирмо: Условия обсуждены и единогласно приняты. Делегации выдать инстуркции и отпустить с наилучшими пожеланиями. Куда глаза глядят.
Лантарэль: Балрога поберегите. Пошли, други мои!
Гордо удаляются, неся драгоценную инстуркцию.

 

Мандос.

Намо задумчиво клацает спицами. Кажется, вяжет что-то подозрительно фиолетовое.
Лантарэль (опешила): Это что?
Намо (гордо): Это для Вайрэ палантин!
Оператор: А зачем нам еще один?..
Лантарэль: пойди, выпей с Вайрэ рассолу. Это шарфик такой, а не Палантир.
Оператор, направляемый эльфийкой, вместе с гримером тихо бредет к Вайрэ. Лантарэль докладывает результаты совещания, Намо мрачно слушает, прикидывая, закатить ли ему речь для воодушевления душ. Потом решает, что перенаселение и без того зашкаливает и продолжает вязать.
Лантарэль: Ну так что будем делать, чтобы завоевать зрительские симпатии?
Призрак (подойдя к ней): Простите…
Лантарэль: Не прощу!
Призрак: А у гномов битва за Морию…
Лантарэль: Мама!
Намо не успевает оглянуться, как и след ее протывает.
Намо: Ну вот, и эта ушла… хоть бы ты задержался!
Призрак: Не могу. Там Гондолин.
Намо: Тургон! Ты, что ли?
Тургон: Нет! (оглядывается) Я маскируюсь… ушел.
Исполняет свое обещание.
Намо вытаскивает из кармана трубку, раскуривает ее и меланхолично продолжает вязать. Проходит час. Внезапно дверь жизнерадостно раскрывается, бухнув о стенку, в комнату входят несколько майар в оранжевых формах. Намо молниеносно прячется под стол.
Главный (из оранжевых): Снимай груз!
Бум! Бах! Бряц! Шмяк!
Главный (заглянув под стол): Эй. хозяин!..
Намо: Я не хозяин!
Главный (удивленно): А кто же?
Намо: Мышка.
Главный: А где хозяин?
Тэллас: Я за него.
Намо облегченно вздыхает и ретируется в подвал.
Тэллас: А что это у вас…
Главный (бодро): Система скрытой камеры.
Тэллас (тихо): Ой… мамочки мои… (громче) И чего вы их притащили?
Главный: Устанавливать будем. А ну, покажите мне проводку!
Тэллас: Сейчас… (выходит за дверь и быстро бежит по коридору) Нолофинвэ! Помоги!
Нолофинвэ: А я просил об меня спотыкаться?
Тэллас: Ну пожалуйста… там скрытая камера приехала…
Нолофинвэ (мгновенно начинает приводить себя в порядок и поправлять косо сидящий козий платок): Где?
Тэллас: Пошли. Они проводку какую-то требуют…
Нолофинвэ: Сейчас. (накидывает паранжу и идет за товарищем)
Главный (обрадованно): Ой, какая девушка…
Нолофинвэ: Я не девушка! Я Нолофинвэ!
Главный (своим): Скорее, это Моргот. Где у вас проводка? И главный щиток тоже!
Нолофинвэ: Там, внизу. В подвале.
Главный строит кислую рожу, но бредет искать щиток. Нолофинвэ оценивает сложившуюся ситуацию и лезет под стол за Намо. Тут прибегает растрепанная и взъерошенная Лантарэль. Намо, стукнувшись головой о ножку стола, лезет обратно.
Лантарэль: Други! Почему у меня клиентов какая-то рыжая бестия пугает?
Нолофинвэ: Это не бестия, а электрики.
Лантарэль: А мне что? у меня вся очередь размахивает топорами и орет "Балроги, драконы! Добрались!"… а топорики у них дай Эру каждому…
Намо в отчаянии стенает под своим столом.
Лантарэль: Вообще-то, я надеялась на помощь…
Нолофинвэ: Позови съемщиков, пусть они за ними гоняются.
Лантарэль: А ну тебя!
Намо: Или запихай в подпол, пусть в бочке электричество проводят.
Лантарэль: Я бы с удовольствием, только уборщица уволилась как только услышала про камеры.
Намо: И где заявление на подпись?
Лантарэль: Она его подала устно. Пришлось подписать в разговорной форме.
Намо: И что же она сказала?
Нолофинвэ (хмуро): А мы такие слова не повторяем.
Лантарэль: Общий смысл был в том, что она не желает кривляться перед всякими болванами, как орангутанг из зоопарка… или шимпанзе? Аракано, что она сказала?
Намо: Извращенный разум! Он же такие красивые…
Лантарэль: Но она все же ушла… и нам пора трубить тревогу.
Намо (ни с того, ни с сего): А вы Готмога не навещали?
Лантарэль: Нет, про него мы… не решились. Он же огнеопасный!
Намо: Понятно.
Очевидно, период спокойствия длился слишком долго, и судьбе безмолствовать надоело. Тогда она включает необходимый механизм…
Загробный голос (из-под земли): Бывали дни вяселые, гулял я… ик! м'ладец…
2 голос (оттуда же): Шумел камыш, деревья гнулись…
3 голос: Хрустел соленый огурец!..
Намо (ошарашенно): Чего-о?!
Лантарэль: Это барабашки! Намо, оставайся тут, я мигом…
Намо: Я боюсь!
Нолофинвэ: Я тоже. Ну, давай побоимся.
Лантарэль (в коридоре): Тэл! Где вилы?
Тэллас: Чего-о?..
Лантарэль: Не "чего", а вилы. Огородные. У нас где-то есть.
Тэллас: А может, веника хватит? Или лопаты?..
Лантарэль: Ладно, давай веник. (через пять секунд влетает к Намо) Я пришла!
Намо: А мы испугаться не успели.
Лантарэль (на мгновение приостанавливается, что-то вспоминая): А! (берет веник наизготовку и спукается в подвал) Все! что! движется! ко! мне! (при каждом слове сильно ткает веником в лестницу и окрестности) Пусть! движется! обратно! (©СэйлорМарс)
Особенно сильный тычок. Из-за бочки, схватившись за пятую точку, выпрыгивает оператор.
Лантарэль (сконфузившись): Ой! Прости!
Оператор: А-а-а-а-а!
Гример: Сдаюсь.
Электриков в подвале нет, но бочка пустая.
Намо: Неужели вы одни постарались?!
Оператор: Не-е… с нами глюки были.
Намо: А в деталях?
Оператор (гордо): Балроги оранжевые!
Намо (с волнением): А куда они пошли?
Оператор: Ик!
Лантарэль: Спят. Пошли, я потом их воскрешу.
Нолофинвэ: Ну что вы, даме таким заниматься не положено… я о них позабочусь.
Лантарэль (выпадая в осадок): Ну… э… ладно… с-спасибо… (бросается за Намо с жуткой скоростью) Намо! Намо! Спасите!
Тэллас (выходя из-за угла): Ты веник забыла…
Лантарэль, предварительно просканировав взглядом веник, забирает его и продолжает идти на вновь зазвучавшую загробную песню.
Намо (останавливается): Здесь.
Лантарэль: Уверен?
Намо: Угу.
Лантарэль (стучит в стенку): Отворите! Именем Мандоса!
Песня затихает.
Намо (шепотом): Ланта, здесь нет двери.
Лантарэль только открывает рот… взрыв, пламя, шум, гам,клубы дыма!..
Феанаро (мгновенно возникнув): Это что?!..
Лантарэль: Феанаро… знаешь… в ближайшее… время… проведу акцию. (замолкает, чтобы отдышаться) О вреде пьянства. И… это… конфискую. Всю! Водку!
Электрики: Всю?.. водку?..
Лантарэль (твердо): И остальные спиртные напитки.
Все: Ой…
Лантарэль (устало): Ну, если хотите поставим пивоварню и позовем в нее работниками гномов…
Намо (в ужасе): Ланта, очнись! У нас денег на прожиточный минимум… да на миниминимум-и то не хватает! А ты… чем мы им платить будем?
Лантарэль: Продукцией.
Тэллас: Да они же сопьются!
Намо: Тогда нам надо будет Мандос из ничего строить…
Феанаро (с попыткой оптимизма): Зато у нас есть Тургон.
Намо: Он у на очень давно есть, и мы только что его нашли. Еще раз спрячется-будем еще три Эпохи искать.
Лантарэль (в печали садится прямо на усыпанный известкой и всякой трухой пол): Ну, делов-то…
Намо: Эт'… она что?
Тэллас: Упадок духа.
Нолофинвэ (успевший явиться): А может, сил?
Лантарэль: Ну, теперь еще решим, что у меня за болезнь… достали вы меня, простите!
Намо: Ланта… слышь…
Лантарэль неожиданно встает, достает веник, вытаскивает из-под Тэлласа ведро, а из-под электрика–совок. И начинает подметать известку.
Феанаро: Мм…
Нолофинвэ: Ну что вы как бараны на новые кирпичи смотрите! Давайте, генуборка!
Намо: Пойду Вайрэ позову.
Лантарэль: Эксплуатация женского труда.
Намо: Нет, она за нами посмотрит. Не буду же я заставлять даму…
Лантарэль (затравленно озирается по сторонам): Да что вы все, в самом деле?
Намо: Что мы все?
Феанаро: Не женское это дело, скакать под углом девяносто градусов по грязи. Дай сюда веник! Я сам подмету!
Лантарэль цепляется за несчастный веник как за последнюю надежду и любовь всей бесталанной жизни. Бывший государь невозмутимо берет наперевес здоровую метелку и начинает махать ей наподобие меча. Только под несколько другим углом относительно пола. В минуту все окзалось в три раза белее и запорошеннее.
Лантарэль (садится на перевернутое ведро): Мать моя женщина… Дай!
Тут с потолка падает капля. Прямо на нос Феанаро. Он громко взрыкивает, заносит метлу в поевую позицию… Лантарэль мгновенно вырывает у него бедное подметательное средство, но долго она у нее не задерживается. Намо, уже много побегавший с метлами-баграми-швабрами по Мандосу, сам начинает мести коридор. Его примеру следует Нолофинвэ, тоже наподметавшийся в Эндорэ. Феанаро ставит ведро под капли и начинает складировать кирпичи. Лантарэль плетется наверх, устранять начинающийся потоп.
Однако там уже орудует Тургон, естественно, никто даму к делу не допускает… Лантарэль позорно придержала руками крышу-ее тут же усадили на ведро и отодвинули в уголок, от греха подальше. Эльфийка сразу все соображает, с грохотом опрокидывает ведро и несется к Вайрэ.
Вайрэ: Ланта! Хоть кто-то…
Лантарэль: А ты что?
Вайрэ: От плиты отогнали. Все сгорело. Вон, потушили… потолки текут…
Лантарэль: К концу дня все рухнет.
Вайрэ:Да что вообще случилось?!
Тут в комнату вплывает Намо с бухгалтерами, все нарядные, смущенные и немножко припудренные известкой.
Намо (солидно вытаскивает из-за спины огромную кучу роз): Женский день, дорогая.
Лантарэль: Ну вы, блин… а! (отмахивается) Очередь, небось… ну, я пошла.
Уходит.
Нолофинвэ: Тэл, ты все нормально установил?
Тэллас: В каком смысле?
Нолофинвэ: Я тебя знаю. У тебя все рушится…
Гром. Грохот.
Нолофинвэ (кисло): Я же предупреждал…
Лантарэль: Какого балрога все гроссбухи в цветах!!!
Тэллас: А я думал, она любит фиалки…
Намо: Хорошо хоть, не розы. Иначе бы ты до Второго Хора не опомнился бы.
Готмог: Апчхи!
Лантарэль (влетает в комнату с охапкой фиалок в ведре): А вот сейчас тому, кто первый мне попадется, я все это обратно подарю!
Намо: Ой… бежим!

 

ЭФИР ШЕСТОЙ. (На заВалинке)

Раннее утро, все еще вкушают заслуженный сон после бурно прошедшего женского дня. Лантарэль сидит под Палантиром, с цветком за ухом. Как она умудряется спать с жестким железным штырем за спиной, неизвестно. Внезапно в Палантире возникает физиономия Ирмо.
Ирмо: С добрым утром!
Лантарэль: Ууу…
Ирмо: Кто здесь?
Лантарэль: Ууу… уйди!
Ирмо: Эй!
Палантир срывается с подставки и зависает перед носом эльфийки. Та решает, что это глюк, и пытается окатить его кастрюлей воды. Не в меру шустрый морок ускользает от справедливого возмездия, что еще больше убеждает тэлэрэ в правильности своих подозрений.
Ирмо: Слышишь меня? Проснись!
Лантарэль: Тьфу! Ирмо!
Ирмо (кисло): Ну, слава Эру, узнала.
Лантарэль: Ирмо, прости… ой, что это у меня… (нюхает фиалку) Ой, фиалка!.. обалдеть можно, у нас был женский день! Представляешь?
Ирмо: Нет.
Лантарэль: да, кстати… а что это ты в такую рань не поленился?
Ирмо: Сегодня мы собираемся на нейтральной территории, чтобы объявить свои гербы, гимны и талисманы.
Лантарэль (тупо): Какие талисманы?
Ирмо: человек, эльф, Вала, Майэ или еще кто-нибудь. Только чтобы он был.
Лантарэль (начинает носиться кругами по комнате): Ясненько… Намо!!!
Ирмо: А?.. (ккомната уже опустела. Лантарэль несется в неизвестном направлении) А! ну вас всех!
Исчезает.
Лантарэль: Намо! Намо! Караул! (Намо не реагирует) Намо! Очнись! (думает) Пожа-а-ар! Очередь разбежалась!
Намо (заспанный, выбегает наружу): Где?!
Лантарэль: Нигде. Мантию надень по-человечески.
Намо: Тогда чего ты кричишь всякие выдумки?
Лантарэль: А как ты предлагаешь тебя будить?
Намо: Никак… А что случилось?
Лантарэль вводит судию в курс дела.
Намо (выходя из осадочного состояния): Ааа… Пошли.
Лантарэль: Куда?
Намо: К твоим, искать выход. Менестрель твой нам гимн напишет, Аракано нарисует что-нибудь…
Лантарэль: А Вайрэ потом выткет. Бежим!

Бухгалтера спят на столах, в углу дремлет гномья фэа, а в другом углу–Феанаро.
Намо (резко и громко): Подъем!
Такого оглушительного эффекта не могла произвести даже разорвавшаяся бомба… Нолофинвэ, охнув, падает со стола на пол, подскакивает, роняет графин на Тэлласа, тот вскакивает и в вою очередь падает… прямо на Феанаро. С того падает кепка–ну и сами понимаете, что дальше. Все кончается обгорелыми дырами в стене, откуда робко выглядывают напуганные фэар.
Нолофинвэ: Мама… какого?..
Тэллас: Замолчи, и так из бухгалтерии в палаты без дверей ходить будем.
Нолофинвэ: Блин, я спать хочу!..
Лантарэль: Я тоже хотела, когда мне Ирмо явился.
Тэллас: А чего ему от нас нужно?
Лантарэль с Намо вводят в курс дела и их. Тэллас немедленно садится за нотную бумагу. Нолофинвэ до сих пор пытается протестовать, ссылаясь на отсутствие таланта.
Намо: Давай, Вайрэ нарисует, а ты раскрасишь?
Нолофинвэ: Не-е-е-ет!!!
Лантарэль: Ну, что теерь делать?
Намо (хищно): Рисовать будешь ты!
Лантарэль: А Вайрэ???
Намо: Спит. Сегодня ты за нее.
Лантарэль: Я умею только деревья и котов!
Намо: Ну и нарисуй кота на дереве, порадуй энтов.
Лантарэль (смирилась): А кота под кого гримировать? Под тебя?
Намо: Это еще зачем?
Лантарэль: А мало ли почему тот под деревом сидит! Может, он ообще на свидание пришел. А увидят: похож на тебя, и сразу поймут, откуда он и зачем.
Нолофинвэ: Ты не гримируй. Ты его фиолетовым сделай. Все сразу и поймут.
Лантарэль: Фиолетовый кот…
Тут в окно всовыается до половины нечто с безумными глазами и в футболке с надписью "Мандос жив!" во всю грудь.
НЕЧТО: Намо! Ты нас проклял?
Намо: Чего? Кого?
Лантарэль: Не помню такого… в документах не попадалось.
Намо: Никого я не проклинал! Да что ткое?
НЕЧТО: Тогда почему у нас в вольере волколаков стоит пианино?
Тэллас: Ну, наверно, чтобы они на нем играли…
НЕЧТО: Тьфу, пропасть!
Намо: Алексина!
Алексина: Чего?
Намо: А кто это вам поставил?
Алексина: Как раз это мы и пытаемся выяснить. Пока!
Все: Эээ… мм…
Намо: Ну, быстро, за дело!
Лантарэль: Нет, подождите… А символ?
Нолофинвэ: Я уже знаю, кто им будет… Тэл, тащи фиалки! я сегодня за гримера.
Намо (начиная нервничать): Эй!.. а…
Лантарэль: Чур, не я!
Тэллас: не ты.
Лантарэль (достает кисти и краски с бумагой и начинает рисовать): Спасибо.
Намо (понимает весь ужас своего положения): Я не могу! не хочу! не буду!
Нолофинвэ (с укором): А ты велишь Феанаро назвать символом? Или меня?
Намо: Это будет лучше!
Оператор (просыпается и вылазит из дырки): Давайте, я буду символ.
Все (дружно): Сгинь!
Феанаро: Намо, не жеманься. Вперед и с песней!..
Намо: Предатель.
Феанаро (невозмутимо): Сам такой!
Лантарэль: Намо, ты же создатель Чертогов, блин!
Намо: Я не блин.
Лантарэль: Сама знаю, отстань только… Нолофинвэ, чего ты его слушаешь, будет у нас символом, как миленький. За дело!
Намо: Я же… я же… с этими… дЕдами!
Оператор: Не дедами, а дредами.
Намо: А мне-то что? Итог все равно один!
Нолофинвэ: Стой спокойно, я их замаскирую.
Судия со вздохом покоряется злой воле. Феанаро и Тэллас репетируют гимн. Лантарэль рисует сиреневого кота на темно-фиолетовом дереве. Гномья фэа крупно выводит сверху надпись "Мандос…", потом эльфийка, подумав, приписывает туда же "…is not die!", на чем обе стороны остаются довольно друг другом.
Намо (убито): А лозунг нам нужен?
Тэллас: Да вон там что-то на деревом… да не в окне, а на плакате!
Все читают.
Намо: А сурдоперевод?
Лантарэль: Он по нам и так виден.
Нолофинвэ: Намо, хватит мотать головой!
Намо: Я тихо сижу!
Нолофинвэ: Ну, еще расскажи мне… да не оглядывайся через каждые пять минут, ничего не изменится!
Вайрэ (удивленно): А… это что за сумасшедший день?
Лантарэль: Просто оказалось, что надо рисовать герб, писать гимн и искать лозунг с талисманом.
Вайрэ: Так нам это еще вчера сказали…
Нолофинвэ: А кто сказал, что это нужно уже СЕГОДНЯ???
Вайрэ: Вечно мы все делаем в последний момент…
Тэллас (философски): Первый миг слишком короток… а в последний уже деваться некуда.
Намо: Поэтому и стенки облезают, и потолки текут.
Вайрэ: потолки текут потому, что Тургон выгнал меня с кухни.
Намо (вскакивает и роняет Нолофинвэ): Там что, тоже Гондолин?!
Вайрэ: Нет, скорее, там Нуменор. Погибший.
Гномья фэа: И горелым воняет.
Нолофинвэ (поднимаясь): Кому я сказал видеть спокойно?!
Намо (покорно усаживаясь на место): Мне…

Нолофинвэ: Спасибо, вспомнил.
Лантарэль старательно выводит листики дерева.
Гномья фэа: Это падуб?
Лантарэль: Ага…
Гномья фэа: Как мило с вашей стороны! Так и быть, открою тайну. Вы меня не оприходовали.
Лантарэль: Правда, что ли?.. Потом, потом! Когда все сделаем.
Тэллас: А когда мы все сделаем?
Лантарэль: Когда победим в конкурме.
Гномья фэа: В таком случае разрешите представиться. (кланяется всем по очереди) Вестри, к вашим услугам.
Нолофинвэ: Нолофинвэ Аракано, к вашим. А это–Намо Мандос.
Вестри: Очень приятно.
Нолофинвэ: Там вон Тэллас, нандо, менестрель, а там Куруфинвэ Феанаро. А вот это–Лантарэль, она тут почти всем заправляет. (Вестри понимающе кивает головой) О! Вот Вайрэ, богиня домашнего хозяйства. Это оператор. Надоеда, но полезный. Лантарэль, кончай кидаться краской! Мы и так все фиолетовые.
Лантарэль (со смехом): Бедный Вестри, куда ты попал!..
В бухгалтерию внезапно вплывает Палантир–просто так, будто он всю жизнь был воздушным шаром. Феанаро озадачненно скребет голову и вспоминает, из чего же он их сделал. Все тихо балдеют.
Лантарэль: А вы теперь представьте–Палантир летучий, в нем Ирмо, и все это спосонья.
Ирмо (из Палантира): Намо, ты опаздываешь.
Намо: Блин!
Феанаро: Художники-гимнописцы, други любезные, спасайте капитальный ремонт, бегите выручать бедных родственников!..
Нолофинвэ (хватая упавший в обморок Палантир): Феанаро, ты чего?..
Оператор (деловито): А аспирин и жаропонижающее давали?
Лантарэль (дует на краски, чтобы они быстрей высохли): Скажи мне, что с ним, и и я ему найду что-нибудь.
Оператор: Да я ж не знаю!..
Намо: Аракано, быстрее, опоздаем…
Нолофинвэ: Прекрати елозить, не опоздаем.
Намо: Ну как не не елозить, если я волнуюсь?!
Вестри: Привязать веревками к стулу.
Намо: Аракано, что ты ножницами колешься?
Нолофинвэ: Это не я!
Намо: А кто? Домовой?
Нолофинвэ: Не елозь! Вайрэ, воспитай его на досуге…
Намо: Да ничего я не еложу… елозю… в общем, тихо сижу. А ты меня ножницами колешь.
Нолофинвэ: Говорю же тебе: не колю!
Намо: Значит, у нас живет полтергейст. Полтергейст, выходи, я тебя видел, наглый гад!
Лантарэль: Мы идем или ругаемся?
Тэллас: По-моему, мы невесть что делаем.
Лантарэль: Уж это точно.
Намо: Аракано!
Нолофинвэ: Достал уже! Извини…
Лантарэль: Не ссорьтесь, мальчики! У меня уже все готово… и у Вестри.
Тэллас: Ну, тогда пошли?
Намо: Аракано, хватит уже меня колоть, опаздываем!
Нолофинвэ: Ну, все… господи, сколько с тобой мороки!
Палантир (печально): Последний раз предупреждаю…
Все: Бежим!!!
Палантир (глядя на опустевшую комнату): Хоть бы спросили, где встречаемся…

Лес близ чертогов Оромэ. Оромэ сидит на ступеньке крылья и отчаянно скучает. Рядом скучает команда Лориена. Внезапно с громким треском на них сваливается с ветки нечто лохматое и сильно оборванное. Несколько секунд оно гипнотизирует Ирмо, после чего с громким воплем срывается в бега.
Ирмо: А… что это?
Оромэ (подобрав челюсть): Неизвестный науке вид!
Ирмо: Вечно мне попадается что-то, не известное науке…
Намо: Пришли.
Лантарэль: Тэл, слезай с дерева!
"Неизвестный науке вид" спрыгивает с дерева и становится в фиолетовый строй делегации Мандоса.
Ирмо: Опоздали.
Лантарэль: На полтора часа.
Нолофинвэ: Нам не сказали, куда идти.
Тэллас: И мы плутали по всему Валинору, пока нас не…
Мандос (угрюмо): Не подпалили…
Лориен: Кто?
Мандос:Варда.
Лориен: Ого-го!..
Мандос: Охо-хо…
Ирмо: Я пытался вас предупредить.
Намо: Да ладно уж…
Ирмо: А то ты в мешке ходишь?
Гример (разобиженно): Это не мешок, а паранжа!
Ирмо безуспешно пытается повторить непонятное слово, но вскоре сдается.
Оромэ: ну что, будем знакомы. Я–ваш судья.
Мандос (хором): Ого-го!
Оромэ (скромно): Угу-угу…
Лориен: Бывает хуже.
Оромэ: Объясняю условия конкурса.
Все мгновенно затыкаются и изображают внимание.

 

КОНКУРС.

Оромэ оглядывает слушателей. Слушатели преданно смотрят ему в глаза.
Оромэ: Условия просты. Зрители ишут вам письма и связываются по Палантиру, на который мы уже поставили засекаловку. Все письма пересчитываются, звонки засекаются. Все передается нам, а вам мы только сообщаем рейтинг. Задания придумывают зрители, мы выбираем лучшее и самое разумное, так что в море с Таникветиль прыгать вы не будете…
Все (хором): Слава Эру!
Оромэ: На сегодня у вас творческий конкурм: подготовка символов команды. Представляйте… вто первый? Уважаемые зрители, представляю–команда Лориена!
Ирмо начинает играть на флейте, под музыку из-за спин игроков выходит Эсте, талисман команды. Мандос издает вздох восторга. Валиэ танцует, золотые волосы у нее распущены, окутывая легким туманом серое платье, расшитое бисером. На ногах у нее–длинные кожаные сапожки. Эсте танцует долго, вгоняя всех, кроме Оромэ, в нирвану. Наконец Ирмо громко ухает и бросает играть. Эсте спотыкается, кланяется и убегает. Мандос громко хлопает в ладоши.
Намо (встревоженно): Ланта, талисманом будешь ты.
Лантарэль: Ни а что!
Намо: Я ничего не умею.
Лантарэль: Трави анекдоты.
Намо (возмущенно): Да не хочу я никого травить!
Тэллас: да что вы все ругаетесь, он выйдет, покажет всем прическу, и мы мгновенно станем лучшими. Легендой на все оставшиеся Эпохи.
Намо (в тон): Страшной сказкой, после которой эльфеныши будут бояться ложиться спать.
Лантарэль: Намо, хватит тебе!
Тем временем события накаляются, Эсте и Ирмо, пыхтя, тащат масштабное полотно, им по мере сил помогают майар. Здоровущий Оромэ, желая помочь им, лихо подхватывает картину и разворачивает ее. Все охают: на картине почти в полный рост изображен мэллорн.
Оромэ: Великолепно… (не в силах больше держать громаду, падает) Приз первому художнику!..
Мандос устраивает небольшую овацию. Лантарэль и Вестри грызут ногти, зажатый между ними Тэллас поддается общему унынию и тоже начинает грызть ногти.
Намо: Ребята, да ладно вам… у вас такой клевый фиолетовый кот с моим портретом…
Лантарэль (мрачно, но с душой): Намо!
Лориен скатывает гербовое полотно, оператор, которого все, к великому своему изумлению, обнаруживают неподалеку, все снимает на камеру. Поблизости носится с фотоаппаратом пристроенный к делу гример, оба маскируются длинными плащами.
Нолофинвэ: Вы что?..
Оператор и Гример (хором): Мы–папарацци, мы–папарацци!..
Мандос: Все ясно.
Лориен начинает заключительную часть демонстрации: Ирмо и Эсте солируют, остальные им подпевают. Исполняют "Я пела золоту листов…" на Квэнья, всем мгновенно взгрустнулось. Кое-кто от избытка чувств трет глаза. Кое-кто грызет ногти на второй руке до тех пор, пока Лантарэль не отвешивает ему подзатыльник.
Оромэ (дождавшись конца): Замечательно. Выступление окончено, ща посмотрю засекаловку… тридцать восемь тысяч один голос… похлопаем! (аплодируют) А теперь-команда Мандоса! Э-э?..
В команде Мандоса развивается драма по типу "гонимая невинность": Намо отказывается снимать паранжу. Вся команды хором наперебой уламывает его, но Судия непреклонен.
Лантарэль (сходя с дистанции): Ты бы так бланки добывал!
Намо: С начала Эпохи ты их добываешь…
Лантарэль: Если ты такой упрямый, ты будешь все делать сам.
Намо: Не-е-ет!
Лантарэль: Надо.
Вайрэ: Намо…
Оромэ: Шестой раз вызываю талисман команды!
Намо (убито): Иду.
Мандос и Лориен устраивают небольшую овацию. Тэллас колотит по струнам гитары, Лантарэль свистит, Вайрэ машет руками… все орут. Громче всех орет Вестри.
Оромэ (ошарашенно): Приветствуем…
Намо обреченно оглядывается на своих (те начинают орать еще громче) и с воплем "Вах!" стаскивает паранжу через голову. Мандос резко затыкается и медленно поворачивается к Нолофинвэ. Гример щелкает все подряд. Оромэ врастает в ступеньку. На голове у Намо в самом деле то, что видишь не каждый день.
Лантарэль (в диктофон): Это надо видеть…
Нолофинвэ явно постарался: мелировал Намовскую голову фиолетовым, в каждый дред воткнул по фиалке и нацепил на голову венок. Тэллас облегченно вздыхает: после женского дня фиалки ему снились всю ночь, так что он хотя бы уверен в том, что больше никто не выльет ему на голову ведро цветов… Гример исщелкал третью пленку.
Нолофинвэ: Герб!
Вестри и Лантарэль с куском ватмана рысью бегут к Намо и разворачивают герб так, что сиреневая физиономия фиолетового Судии, онемевшего от смущения, оказалась чуть выше. Правда, из-за разницы в росте гербоносцев плакат оказался перекошен в сторону Вестри. Краски немного расплылись, дерево стало похоже на импрессионистские полотна.
Оромэ: Неплохая композиция, кот связан с Мандосом по цвету и смыслу… слушаем гимн!
К Намо тихонечко подкрадывается Тэллас и резко ударяет по струнам гитары. Бедный Судия подскакивает, роняет Вестри и чуть не губит герб, который насилу спасает Лантарэль. Эльф же громко распевает бессмертное "Жил да был синий кот за углом. И кота ненавидел весь дом, только песня совсем не о том, как не ладили люди с котом… Говорят, не повезет, если черный кот дорогу не везет, а пока наоборот–только синему коту и не везет!".
Оромэ (дослушав): А почему синий? Замерз, что ли?
Тэллас: Слово "фиолетовый" в размер не влезло.
Оромэ (рассеянно): У вас все?
Мандос (дружно и с облегчением): Все!
Оромэ: Засекаловка… Ого! Тридцать восемь тысяч голосов! И задание. Тот, кто выполнит его лучше, получит бонус, скажем… двадцать очков. И подписку на газету.
ИГРОКИ: Какую?
Оромэ: Мм… "Новости культуры!".
ИГРОКИ (разочарованно): Ууу…
Оромэ (пытаясь изобразить суровость): Условия конкурса–вам раздают бумажки. Надо либо изобразить то слово, которое будет написано на них, либо объяснить другому, что надо делать. Автор… Ф. Б. с С. Г. Хм… И?
От команд храбро отделяются Лантарэль и какой-то Майя, подходят к Оромэ и тянут бумажки из шапки. Майя читет, шепчет что-то напарнику, и они уходят репетировать. Лантарэль секунду скребет в голове, после чего расцветает и прячет бумажку.
Лантарэль: Готова!
Оромэ (нерешительно): Начинайте…
Лантарэль (встает перед своими и прокашливается): Я сегодня хочу сделать заявление. Большое. Намо… с сегодняшнего дня я ухожу на пенсию и уезжаю в Альквалондэ, к семье. Вот.
Намо без единого вздоха валится в обморок. Вестри подхватывает отправившегося в царство забвения Тэлласа и укладывает его рядом с начальником.
Нолофинвэ (в отчаянии): Я так и знал, что этим дело и кончится. Пошел писать заявление. Ухожу в отставку. (залпом глотает полпузырька валокордина) Good bye, my love, good bye…
Лантарэль: Аракано, не сметь! (через секунду тоже уходит в нирвану)
Вестри и Вайрэ реанимируют сей штабель дров, отобрав у Нолофинвэ валерьянку и валокордин с нашатырем. Оромэ берет у Лантарэль бумажку, разворачивает и читает.
Оромэ (вслух): Эмоция "испуг". Пожалуй, чуть переборщили….
Ирмо уже давно сбежал на помощь брату, но майар уже готовы и начинают свое выступление.
Оромэ: Начинайте.
Первый майя только раскрывает рот, когда прибегает его напарник с безумными глазами.
Напарник: Караул! Балрог сбежал!
Лориен начинает орать и бежит невесть куда, размахивая руками. Из близлежащего зоопарка выбегает существо, несколько закопченное, но полное энтузиазма, и бежит ловить балрога. Лантарэль неожиданно открывает глаа, сотрясенная мощными чохами балрога, и с воплем "Готти, держись!" тоже несется в Лориен.
Оромэ: Вот и все… А всего-то инадо было, что изобразить панику. Вам двадцать очков, а Ирмо девятнадцать, для равенства… только уйдите отсюда! Я тоже жить хочу!

 

ЭФИР СЕДЬМОЙ. На ЗаВалинке.

Утро. Зевающая Лантарэль в майке, трико и простыне плетется среди сумрака на кухню. Наступает в лужу.
Лантарэль (вяло): Потолок протек. Пора новые обои клеить.
Продолжает шлепать на кухню. Добравшись наконец, открывает дверь…
Лантарэль (внятно): мама.
Пятится и опрокидывает с лестничного пролета ведро с водой. Ведро оглушительно летит вниз по лестнице и достигает логического конца: пуза Вестри. Гном подскакивает на два аршина в высоту и громко орет, из чего Лантарэль заключает, что драма близится к завершению. И в самом деле, изо всех щелей и дверей мгновенно вылезают Тэллас, Намо, Вайрэ, Нолофинвэ, Феанаро, разные фэар и даже Тургон в черном плаще.
Все: Что случилось?
Вестри: Ведро…
Лантарэль: Кот…
Намо: Привидение!
Нолофинвэ: Где?!
Намо тычет пальцем в лестницу, с верху которой свешивается испуганное лицо Лантарэль.
Сниза (хором): Ланта!
Сверху: Мяу!
Снизу: Ланта, ты с ума сошла?
Лантарэль: А что?
Снизу: А так просто!
Сверху: Мяу… мрр…
Тэллас (Намо): Мне кажется, ей нужен отпуск.
Намо: Ланта, уже не смешно, хватит мяукать!
Лантарэль: Я не мяукаю!
Снизу: А кто же мяукает?
Лантарэль (страшным голосом): Это оно!
Нолофинвэ: Тэл, ты прав. Пусть отдохнет, выпьет валерьянки, закусит соленым огурчиком… А может, в Альквалондэ отпустить ее ненадолго…
Намо: Ланта, не мяукай, слезь.
Лантарэль: Я-то слезу, да только ОНО уйдет.
Снизу: Кто?
Лантарэль: Подите, посмотрите! Сидит в кастрюле синий кот, жрет, простите за выражение, рыбу и пишет…
Вайрэ: Может, он и сидит в кастрюле с рыбой… Но синий и пишущий…
Лантарэль: Сейчас. Идите, посмотрите!
Все нерешительно поднимаются по лестнице, на ходу вооружаясь. Вестри надел на голову ведро, Намо несет наперевес веник.
Лантарэль: Народ, он еще здсь!..
Армия Мандоса ускоряет шаг и геройски занимает кухню.
Все (хором): Мама.
Кот: Здрассти…
Лантарэль: Видите, сидит, ест рыбу и пишет…
Намо (растерянно): Что пишет?
Кот (гордо): Семейные хроники (трагически) Я потерял брата!
Лантарэль (искренне): Жалко как… и где его похоронили?
Кот (выпучив глаза): Никто его не хоронил! Он сам себя похоронил, пошел работать в зоопарк…
Все: Так он жив?!
Кот: Конечно, жив! Теперь я пишу о нем и о сердитой фиолетовой даме, что преградила мне путь…
Лантарэль (Намо, шепотом): Это он про кого?
Намо: Наверное, про Алексину.
Лантарэль: Котик-котик, серенький животик, оставайся у нас жить!
Кот: В самом деле? Вам нужен ученый кот-романист?.. (растроганно) Друзья мои!..
Намо (усвоив манеру общения кота) Котик-котик, а сколько тебе лет?
Кот: Семьдесят два!
Все: Упс!
Мужественно подобрав челюст, ведро и веник, Мандос рассаживается по табуреткам и подоконнику, кот сидит на столе и пишет. Одет он в продранный сюртук, цилиндр и домашние тапочки, на шее красный шарфик.
Лантарэль (внезапно): Ай!
Намо: Чего?
Лантарэль: Там паук! Вот такой! (показывает ноготь большого пальца)
Кто-то-снизу: Я не паук! Я таракан!
Тэллас: А голос женский.
Лантарэль: Мало ли что у него женское…
Голос: Полная дискриминация и женоненавистничество! Новероятное свинство! Я–дама!..
Лантарэль (вежливо, но ехидно): Слово "таракан", между прочим, мужского рода. Вот кот-романист кушает, он не даст соврать.
Голос: Мне надо скрываться! Меня преследуют как революционерку-суфражистку…
Мандос: Чего-о?..
Намо (тихо): Мы же не приют для беглых преступников! Да?
Вайрэ: Естественно!
Кот: Насколько я знаю, революционеры хотят перевернуть мир, в суфражистки борются з права женщин.
Лантарэль и Вайрэ: Слава Эру, ни в чем не нуждаемся!
Голос: В самом деле?
Намо: У нас и так все с ног на голову перевернуто.
Все (дружно): Угу, угу… (Вспоминая женский день)
Тэллас странными глазами смотрит на Лантарэль.
Голос (грустно): Тогда я открою вам страшную тайну. Я–Шелоб!
Кот: Ше-елоб?.. а что такая маленькая?
Нолофинвэ (по слогам, давясь смехом): У-сох-ла.
Феанаро: Били-били… недобили! Только хоббитам не ляпни.
Лантарэль: А я вообще молчу.
Намо: Может, эта Шелоб из зоопарка сбежала?
Лантарэль: Насколько помню, там не было отделения для сумасшедших…
Намо (лаконично): Не было–откроют.
Шелоб: А что вы там бормочете? Я протестую!
Мандос (поспешно): Не надо протестовать!
Шелоб (примирительно): Ну я так… порядку ради… Вот скажите, разве вас никто не заставляет сидеть дома? Разрешают работать? Не держат в кабале? осыпают цветами? (Лантарэль мрачнеет, Тэллас краснеет, остальные хихикают) Относятся к вам как к людям?

Лантарэль и Вайрэ (единогласно): Да-а-а!
Шелоб (умоляюще): Ну, может, хоть что-то?..
Вайрэ: Что?
Шелоб: Против чего вы протестуете?
Пока женщины выясняют, против кого бы им попротестовать, мужчины стоят вокруг с вытянутыми лицами, а кот равнодушно строчит по бумаге.
Лантарэль: Я горячий сторониик невмешательства. Мне все равно. У меня очередь за регистрацией.
Шелоб: А может, будем протестовать против очереди?
Намо: Ни в коем разе!
Шелоб: А мужиков я вообще не слушаю.
Намо+Лантарэль+Вайрэ+Нолофинвэ: Упс!
Кот (вскочив на стол): Это кто тут еще униженный и оскорбленный! Это на кого еще дискриминация! Мужики, давайте восстанем!..
Лантарэль (быстро, шепотом): У меня идея получше. Мы ее отнесем в зоопарк, пусть там протестует.
Нолофинвэ: А в самом деле, там же одни женщины!
Шелоб тем временем ткет что-то подозрительное.
Намо: Простите, уважаемая… это что?
Шелоб: Транспарант.
Намо (озадаченно): Трата… что?
Лантарэль (паническим шепотом): Караул! Она перешла к решительным мерам!
Намо (тупо): И что нам делать?
Нолофинвэ: Сейчас я ее сцапаю и пойду в зоопарк.
Лантарэль: Ни в коем разе! Не то она обвинит тебя в дискриминации.
Намо: А поэтому в зоопарк пойду я.
Лантарэль: Нет. Не угадал. Это буду я. Может, такое дело ее разочарует в суфражизме.
Электронный голос: Внимание! Говорит скрытая камера.
Намо (от неожиданности): Говорите.
Камера: Спасибо. Достаточно ли у вас продуктов, воды и света?
Нолофинвэ: Спасибо, не жалуемся.
Камера: отлично. Зрительское задание гласит: на три дня запереть вас здесь безвылазно. Вопросы есть?
Феанаро: Есть. Какая сволочь?!
Намо: Феанаро!..
Камера (явно, показывая язык): Мы строго конфиденциальны.
Нолофинвэ (шепотом, стенке): Пустите меня в зоопарк! Или в Лориен… я им агента Шелоб подарю.
Камера (тоже шепотом): Не пущу.
Стенка (Нолофинвэ на ухо): Ее вам Лориен уже подарил.
Нолофинвэ: Вот я им обратно и подарю!
Стенка (лукаво): Нельзя.
Кот (неожиданно): Дареному пауку лапы не критикуют.
Лантарэль: Я предлагаю кое-что получше.
Кот: Что?
Лантарэль: Поесть нормально!
Намо: А где Вайрэ?
Тэллас бледнеет.
Все: Что? Где?? Когда???
Тэллас: Она пошла навестить Оромэ…
Лантарэль: А я не умею готовить.
Кот: Камера-камера, а ты ее не пустишь?
Камера: Не имею права.
Феанаро: Ууу…
Лантарэль: Не смей ругаться!
Камера: Зато у нас есть камера гласности. Установлена в углу бухгалтерии, в шкафу. Там вас никто не увидит, а слышно офигительно (отключается) Удачного задания.
Шелоб (заинтересованно): А я протестую…
Лантарэль: Да ради Эру, но только после завтрака. Я есть хочу.
Нолофинвэ: А что у нас в наличии?
Лантарэль: Селедка. Копченая селедка. Селедка в уксусе, майонезе, свекле, с лимоном и луком. Селедка маринованная, селедка сырая потрошенная. Соленые огурцы, помидоры в собственном соку, пачка макарон и килограмма три овсянки. И на десерт… расстегаи. С селедкой. Что будем есть?
Намо (понуро): Чует мое сердце, через три дня у нас вырастут усы, хвост и рыжая шерстка. И тогда сразу станет понятна связь нашего герба с Мандосом.
Лантарэль (Коту): А вы, любезный, уже полкастрюли селедки скоммуниздили, остаетесь без завтрака.
Намо: И без обеда.
Лантарэль: На завтрак у нас селедка. Если хотите, сварю кашу.
Мандос единогласно протестует против каши.
Лантарэль: Замечательно, тогда селедка.
Нолофинвэ: Ты срок годности смотрела?
лантарэль: Все в порядке.
Все уныло смотрят на селедку, распространяющую ошеломительные луково-рыбно-чесночно-уксусные вонизмы.
Лантарэль: Приятного аппетита! (мужественно жует первый кусок селедки)
Все: Спасибо.
Вестри: Три года на сушеной вобле жил… За что мне это?!
Лантарэль: Хочешь, дам огурцов… или помидоров.
Вестри: Не-е…
Лантарэль (после завтрака): Ну, что теперь делать будем?
Тэллас: Я в двери записку нашел.
Намо: Читай.
Тэллас (читает): "Не беспокойтесь за меня, я у Ваны, вернусь к концу испытания. Хорошо кушайте, селедка свежая, кулинарная книга где-то под гроссбухами. Целую, Вайрэ. Постскриптум. Эсте тоже живет у Ваны."
Нолофинвэ: А Ирмо умеет готовить?
Намо: Вряд ли. Но у него Майар полно, он выберется… а мы остались сирые и бесприютные!..
Лантарэль: Не волнуйтесь, вечером сварю овсянку.
Все: Не надо решительных мер!..
Лантарэль: Ладно, не буду. Давайте лучше думать, что мы теперь делать будем…
Намо: Жить. Ты–кашеваришь. Пока ты кашу варишь… они будут сидеть в бухгалтерии…
Гример: А мы–все это снимать на память.
Намо: Правильно.
Шелоб: И еще мы установим очередь на уборку и мытье посуды. Не то я буду протестовать!
Намо (тихо): Интересно, неделю протеста мы выдержим?
Нолофинвэ: Угу.
Тэллас: Боюсь, нет.
Лантарэль: Давайте выпусти ее в туман… может, она не вернется.
Намо: Нет. Тогда придет Йаванна.
Лантарэль: Тогда выдержим.
Феанаро (ненавязчиво): А что у нас на ужин?
Лантарэль: Селедка!

Вечер. С трудом скормив своим подопечным очередную порцию селедки в уксусе с лимоном (несмотря на мерзостный вкус, четыре банки умяли быстро), Лантарэль, полубездыханная, валяется на стуле. На кухне под бдительным надзором Шелоб Нолофинвэ и Намо моют посуду. Тэллас роется в аптечке в поисках валокордина–когда он пожаловался на вкус селедки, Шелоб ему на ухо громко пообещала протестовать.
Лантарэль: Спроси у Аракано.
Тэллас: Не пойду!
Лантарэль (удивленно): Почему?
Тэллас: Там Шелоб.
Лантарэль (соскребается со стула и плетется на кухню): Аракано! Одолжи валокордин! (возвращается с драгоценным пузырьком в руках) Пей.
Тэллас (растроганно): Твое здоровье.
Кот вяло аплодирует. Лантарэль валится в кресло. Тэллас усаживается рядом на стол. Кот устраивается между ним, сворачивается в клубочек и накрывает мордочку цилиндром, подложив под голову рукопись.
Намо: А убираться?
Лантарэль: Завтра! (наподобие кота сворачивается в клубочек и засыпает.)
Намо уходит. Нолофинвэ еще немного моет посуду, бросает ее в раковину и забывает про нее. Шелоб пытается протестовать, но ее никто не слушает, после чего она уходить спать. Тэллас тихонько набрасывает на Лантарэль желтый чехол с ее стула, сам забирается под другой. Зашедший на огонек Нолофинвэ понимает, что ему места не досталось, и бредет устраиваться на любимом столе в бухгалтерии. Намо в конце концов засыпает прямо под лестницей на половичке. Сверху висит на паутине Шелоб.

 

ЭФИР ВОСЬМОЙ. На ЗаВалинке. Испытание на выносливость.

 

День второй начинается с вопля Лантарэль, которая, направляясь на кухню готовить селедку, наступила на Намо. Кто из них громче орет, разобрать трудно, но хор получается замечательный. Однако Мандос продолжает спокойно спать–мало ли кто там орал за последние дни?..

Шелоб (оживившись): Протестуем?

Намо:  Да иди ты!

Лантарэль (загораживая Намо): Боже!

Шелоб булькает от возмущения, сверху свешивается Нолофинвэ и аплодирует.

Лантарэль (шепотом): Я сквозь туман проберусь, чтобы ее кому-нибудь сбагрить.

Нолофинвэ: лучше давайте подумаем о завтраке, очень кушать хочется.

Лантарэль: Я как раз туда и шла.

Нолофинвэ: И что, опять будет селедка?..

Лантарэль: А ты как думал?

Нолофинвэ: Ну, эстэль же умирает последней…

Лантарэль: В нашем случае лучше про нее забыть. Я могу приготовить либо овсянку, либо селедку. Либо и то, и другое.

Нолофинвэ (прикидывая, какое из двух зол легче): Наверное, лучше селедку.

Лантарэль: Если честно, меня скоро начнет тошнить от одного воспоминания о рыбе.

Нолофинвэ: Кстати, а чего это Намо молчит?

Лантарэль: Спит. Пошли.

Нолофинвэ (с подозрением): А может, он в обморок упал? От воспоминания про селедку?

Лантарэль: Вполне возможно. Валокордин у тебя, приводи его в чувство.

Нолофинвэ: Ээ…

Лантарэль бредет на кухню, по дороге встретив спящего на ступеньке Вестри. Пришлось прихватить его с собой… Первым лицом, которое встречает их на кухне–усатая морда невыспавшегося кота.

Лантарэль (подходя ближе): А почему ты спишь в кастрюльке?..

Кот: В первом попавшемся месте и заснул… спокойного дня…

Лантарэль: Эй, какого еще спокойного дня?! Я в этой кастрюле буду рыбу варить, а ты там спишь!

Кот: А другой нету?..

Лантарэль: Не-а.

Кот лениво вылезает из кастрюли, выгребает оттуда кучу рукописей, находит старую сковородку и укладывается в сковородку.

Лантарэль (мрачно): Да…

Вестри садится на стул и начинает чистить селедку. Тут к ним поднимаются Нолофинвэ и Намо.

Намо: Всем привет. (видит селедку и без лишних слов валится в обморок)

Нолофинвэ вовремя его ловит и тащит на половичок в углу. Шелоб сидит рядом, грустная, как побитый пес. Лантарэль, тщетно стараясь убрать с лица маску ужаса, чистит селедку. Нолофинвэ, вздохнув, начинает искать валокордин, соль, нашатырь и хотя бы кусочек хлебушка одновременно.

Тэллас (заглядывая в кухню): Привет…

Лантарэль: Идущие на смерть привествуют тебя.

Тэллас: Ого…

В это время Нолофинвэ поскользнулся на рыбьем хвосте, его круто занесло в сторону и впечатало в шкафчик. Шкафчик не выдержал и звезданулся. Жуткий грохот, половина посуды–вдребезги! От другой половины и пыли не осталось, потому что на нее загремел Тэллас.

Тэллас: АЙ!!!!!!!

Лантарэль (схватившись за сердце): Ты чего орешь, ты же бесплотный…

Нолофинвэ: По-моему, сильное стрессовое состояние… аааааа!!!!!

Лантарэль бочком, по-крабьи, движется к ним и осторожно щупает обоих за головы.

Вестри: Ну?

Лантарэль (нерешительно): А-а-а-а!!!...

Вестри: В следующий раз и мне надо что-нибудь обрушить…

Лантарэль (задушенно): Нет я тебя поставлю в план на следующий квартал.

Нолофинвэ осторожно проверяет свою целостность. Тэллас уже уверен, что его можно упекать обратно в призраки. Лантарэль, засучив рукава и оставив рыбу на Вестри, берет его под мышки и тащит в сторону Намо.

Нолофинвэ (кряхя, поднимается): Ланта, ты уверена, что мы все еще на этом свете?

Лантарэль: Нет.

Намо: А что случилось?..

Лантарэль: Намо, полежи, отдохни. Я тебе потом расскажу. Нолофинвэ, почисть рыбу… если в тебе нет останков посуды.

Нолофинвэ начинает безропотно чистить рыбу. Лантарэль, немного постояв над Тэлласом и поразмышляв над судьбой эльфа, снова засучивает рукава и берет пинцет. Намо потихонечку отползает в сторону, но эльфийка на него и не смотрит.

Лантарэль: Аракано! Может быть, заменишь меня?

Нолофинвэ: А что случилось?

Лантарэль: Вот из этого гражданина надо стаканы выкорябывать… вот пинцет, вот спирт. Окунешь в спирт и начнешь выкорябывать.

Нолофинвэ: Не-е-е-е-ет!!! Спасибо, после Мелькора я не выношу криков!

Лантарэль (горько вздыхает): Намо, помоги занести.

Намо берется бедному эльфу за плечи, Лантарэль–за ноги. И идет вперед.

Намо (панически): Стой!!!

Лантарэль от испуга врезается в дверь и останавливается.

Намо: Ногами вперед–плохая примета.

Быстро поправляются, Намо задом наперед бредет по лестнице.

Лантарэль: Намо, лучше ты к нему спиной повернись, перехвати и иди лицом к лестнице, а то навернешься, буду потом тебя по фрагментам собирать.

Намо следует совету. Идут дальше, наконец заносят в гостиную.

Намо: Ой! А кто же будет готовить?..

Лантарэль: Выбирай: или будешь готовить, или посуду из него выкорябывать.

Намо безмолвно, как призрак укора, идет на кухню. Лантарэль вооружается пинцетом и банкой спирта, засучивает рукава в третий раз и грустно оенивает масштабы разрушения.

Тэллас (очнувшись): Это тот свет?

Лантарэль: Хотела бы тебя обрадовать… да не могу. Снимай майку!

Тэллас: Зачем? (покочившись на пинцет) Это что еще такое?!

Лантарэль: Я сейчас из тебя булду бывшие стаканы вытаскивать. А то ходишь тут как ежик, весь стеклом утыканный…

Тэллас: Лучше я побуду ежиком…

Лантарэль (потеряв терпение): А ну, приготовился к операции, не то к дивану привяжу!!!

Бедный эльф ослушаться не решается, благодаря чему минут сорок Мандос оглашают дикие вопли дуэтом: больше не от боли, а от страха. Вестри , Намо, Нолофинвэ и Шелоб жуют рыбу. Кот, снова оставленный без завтрака, носится вокруг Лантарэль, что-то пытаясь рекомендовать. Никто его не слушает.

 

Проходит часа три. Позавтракавшие, заинтересованные необычайным молчанием снизу, подкрадываются к комнате и тихонько заглядывают вовнутрь. Застают великолепное полотно работы Дали: в кресле сидит нечто забинтованное по уши, рядом валяется на спине, скрестив лапки, кот. На плече у забинтованного чуть не плачет второе существо, лохматое и взмыленное.

Намо (с ужасом): Мумия.

"Мумия" отпаивает товарища чем-то из бутылки.

Нолофинвэ: Спирт!

Мумия (голосом Тэлласа): Не спирт, а пустырник.

Кот (еле пищит): Ой, что здесь было…

Намо (угрожающе): Мы знаем, что здесь было. Ланта, что он с тобой сделал?!

Лантарэль встает. Тэллас тоже. Ладно шагая в ногу, подходят к Намо.

Намо: А по отдельности?

Лантарэль: Мы не можем.

Намо: Почему это?

Лантарэль: Я нечаянно к нему прибинтовалась и потеряла конец!.. (Тэллас мгновенно вливает в нее неслабую дозу пустырника)

Намо: Караул. (бледнеет) Как же их…

Нолофинвэ: Давайте все это нафиг разрежем…

Лантарэль: У меня других бинтов нет!

Нолофинвэ: Что-нибудь порвем на тряпочки.

Лантарэль: Что именно?

Нолофинвэ: Не знаю.

Намо: Я тоже.

Тэллас: Я знаю! Паранжу.

Намо: Нет!!!

Лантарэль: Успокойся, успокойся, никто ее не трогает…

Пытается броситься к Вале, запутывается в бинтах, падает на пол, а на нее падает Тэллас. От резкого рывка выдергивается из бинтов. Пара сиамских близнецов наконец разъединяется…

Намо: Все оказалось так просто…

Лантарэль: А покушать осталось?.. этот симулянт орет, как резаный.

Тэллас: Это кто еще орет, как резаный… но покушать хочется.

Вестри: Пойдемте. У нас осталась селедка.

Лантарэль: Нетрудно предсказать…

 

За полчаса дружно умяли по пачке селедки, несмотря на то, что она, вроде как, всем опостылела. На кухне Лантарэль и Тэллас совершенно одни, потому как все остальные скоропостижно смылись в неизвестном направлении. Точнее, они все собрались в гостиной, развесились по подоконникам, стульям и полу. Намо восседает на столе. Из окон льется яркий солнечный свет, очень неожиданный для зимнего времени.

Нолофинвэ: Вообще-то, я хотел поговорить с вами о международных отношениях…

Шелоб (ретиво): Против кого протестуем?

Нолофинвэ: Против протестов.

Шелоб обижается и скоропостижно затыкается.

Нолофинвэ: Намо, вот если Тэл предложит Ланте руку и сердце, что ты сделаешь?

Намо: Рвану в бомбоубежище и выйду оттуда только на следующий день! Я вам не вешалка для ведер с цветами, от того еле очухался…

Нолофинвэ: А если она согласится?

Намо: Если согласится, я тут зачем?

Нолофинвэ: Да ты же ей как отец родной!..

Вестри (строго): Кстати, об отцах. вы отца ее спросили, даст ли он свое благословение?

Намо: Он еще ничего не сказал, а вы уже трагедию разыгрываете…

Нолофинвэ: Я на будущее, потому что еще пара сюрпризов–и я уйду в Безвременье, жаловаться Мелькору.

Намо: При чем тут Мелькор?..

Нолофинвэ: Он меня поймет. Его тоже замотали сюрпризами.

Намо: Он ам любил сюрпризы устраивать. Как устроит–пол-Валинора сбегается его материть. А он пофигист, ему все пофигу.

Кот: А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее…

Намо: В каком смысле?

Кот: Почему материли и как именно.

Намо (краснея): Дословно?

Кот: Желательно, дословно.

Намо (становится похож на свеклу): Давно это было…

Нолофинвэ: А зачем тебе ругаться? ты же культурный кот…

Кот: Я должен писать диссертацию о корнях ругательств в эльфийском языке.

Нолофинвэ: Что я могу сказать о корнях ругательств–они находятся в Хэлкараксэ. мы так пытались себя воодушевить.

Намо: Нельзя было выбрать более безболезненный метод?

Нолофинвэ: Не догадались.

Лантарэль (заходя к ним): А про что это вы?

Вестри: Кот пишет диссертацию о природе ругани и ищет спонсоров.

Лантарэль: Котик, беги немедленно к Аулэ, как только с нас снимут это чертово ограждение. Он тебе столько расскажет… ну, должен, во всяком случае…

Кот: Непременно воспользуюсь вашим приглашением! (растроганно) Мой брат будет горд мною!..

Лантарэль внезапно начинает к чему-то прислушиваться.

Намо: Что там? (на всякий случай тоже прислушивается)

Лантарэль: Там ОЧЕРЕДЬ!!! Из… из-за… (бестолково тычет пальцем в окно)

Нолофинвэ плетется в бухгалтерию без единого писка. Лантарэль, по дороге впрыгивая в ботинок, скачет за ним на одной ножке. Намо уныло смотрит в окно, вид надежды не вселяет: уже через пару метров начинается густой туман, сквозь который видно только второй слой тумана. Вестри тоскует рядышком, Шелоб еще дуется на всех вместе и каждого в отдельности. Вестри (наконец встает и ковыляет в бухгалтерию): Там хоть весело…

Намо тихонечко раскрывает книжку и начинает читать, надеясь забыть про селедку в лимоне–так как Лантарэль весь завтрак занималась спасательными работами, никто не нашел нормальную снедь и кушали кислую, полунесъедобную… бяку.

Лантарэль проносится мимо Намо с кучей гроссбухов со скоростью света, нечаянно выглядывает из-за кучи и удивляется.

Лантарэль: Намо! Ого… если здесь Намо, то куда я бежала?..

Уже поворачивается, чтобы с той же скоростью выбежать обратно, но в это время в комнату вбегают Вестри, Нолофинвэ и Тэллас. Столкновение предотвратить было невозможно, но предсказать–вполне.

Намо (меланхолично): Сейчас нарисую табличку "Не бегать в коридоре" и буду брать штраф за нарушение.

На полу лежат бухгалтера: внизу Лантарэль, на ней, вперемешку, Тэллас и Нолофинвэ.

Лантарэль: Чем пугать, помог бы подняться…

Тэллас и Нолофинвэ пытаются расползтись в разные стороны, но не могут, как-то странно слипшись спинами. Лантарэль набирается храбрости, и, пару раз ткнувшись лбом в физиономию бывшего государя, вывинчивается на волю. Намо наконец-то отвлекается от задумчивого созерцания сиамских близнецов и протягивает ей руку.

Лантарэль (поднявшись): А вы чего лежите?

Нолофинвэ: Нас склеило.

Намо: Вот это номер!..

Нолофинвэ: Причем склеило крепко…

Лантарэль (ехидно, но мрачно): А как должно было склеить, если я сама этот клей варила.

Нолофинвэ (с неопределенной угрозой): Зачем тебе эта адская смесь?..

Лантарэль: У меня из гроссбухов листики выпадали… Эй! ты чего?!

Нолофинвэ неожиданно поднимается, утянув за собой Тэлласа, и, рыча, несется за тэлэрэ. Та, взвизгнув, в размаху запрыгивает на окно, как леопард. Нолофинвэ, не рассчитав скорости, наскакивает на Намо. Они падают. Лантарэль соскакивает с окна и пытается и поднять, схватив Тэлласа и Нолофинвэ за шиворот. Поднимаются. Трое.

Лантарэль: О нет!!!.. (истерически хохочет)

Намо: Не смешно.

Теперь картина становится похожа на работы Дали: гроссбух, по бокам его, спиной друг к другу Тэллас и Нолофинвэ, а между ними как-то пропихан  Вала, приклеенный за рукав. И все это припорошено пылью, осыпавшейся штукатуркой и отдельными фрагментами гроссбуха.

Шелоб (задушенно): Я протестую!.. (отважно бросается на трехчеловечное чудище… и приклеивается)

Теперь истерически хохочут все, включая Лантарэль, обнаружившую, что Нолофинвэ приклеил к гроссбуху и ее.

Лантарэль: А теперь надо бы нам пойти в бухгалтерию и зарегистрировать очередь. Может, там нас расклеят…

Поднимаются на ноги. Тут обнаруживается, что Намо прилип как-то по-дурацки, оказавшисб уровнем ниже остальных. В итоге ему приходится ползти на четвереньках впереди, а остальные следуют за ним, согнувшись под прямым углом. Тэллас терпит все это с видом великомученика, Нолофинвэ беспрестанно поминает материал котовьей диссертации. Лантарэль стонет от смеха, Шелоб орет "Протестую, протестую!"… наконец процессия, сопровождаемая на почтительном расстоянии котом с блокнотом (записывает материал), приближается к бухгалтерии.

Вестри (испуганно): Ой.

Очередь (радостно): Вашу***! **** так-растак-перетак!..

Лантарэль (со знанием дела): Гномы есть в очереди?

Вперед выходит неслабая дружина.

Лантарэль (присвистнув): Ну и горазды покойники умирать!.. Господин в рваной кофте… да, вы, вы, подайте мне. пожалуйста, вон ту книжку. Спасибо. И вон то перо с чернильницей… Ага. спасибо. (распологает сие добро у Намо на спине и начинает писать) Имя?

Намо: Я не подписывался служить тебе письменным столом.

Тэллас (лукаво): А я тебе стихи пока почитаю. Слушай: "Мой письменный верный стол!.."

Нолофинвэ прекращает ругаться и готовится слушать. Лантарэль, уйдя в нирвану, строчит что-то вслед за гномовскими показаниями. Вестри, собирая отряды по десять человек, рзводит их по палатам. Фэар эльфов интеллигентно сидят на полу и внимают Тэлласу. Тот, воодушевившись, с Цветаевой перешел на Ахматову.

Тэллас (вдохновенно): "А за окном шелестят тополя (драматически взвывает): "Нет не земле твоего короля…"".

Неожиданно в углу начинает реветь незнакомая девчушка. Другие начинают ее утешать, Тэллас тоже рванул было на помощь, но не учел того, что все еще приклеен к Намо. В итоге лантарэльский "письменный стол" опрокинулся, чернила вылились частично на Нолофинвэ, частично на Намо, но большей частью–на тэлэрэ. Лантарэль уже ни слова не говорит, но берет остаток чернил и пытается дописать анкету, но в это время Нолофинвэ вырывает несчастный пузырек и выливает его содержимое нандо на голову.

Лантарэль (беззлобно): Дурак.

Кот снова записывает за Нолофинвэ. Тэллас чуть не плачет от смеха. Намо безмолвно лежит вверх тормашками и размышляет о тщете земной. Вестри пытается их поставить на ноги, но не может, потому что Вестри–маленький и заморенный селедочной диетой, а Намо+Лантарэль+Тэллас+Нолофинвэ–большие, многорукие и многоногие. По доброй душе эльфийские фэар помогают.

Наконец установившись на полу нормально, продолжают работу. Кто-то пытается смыть с Тэлласа чернила. Кто-то выговаривает Нолофинвэ. Тот напоминает маленького мальчика, стянувшего у бабушки варенье–терпит, слушает.

 

Вечер. Хроники кота: письмо брату, Коту Ученому.

"…До самого вечера они мужественно пытались расклеиться, потому что стеснялись спать в одной кровати, а спать хотелось… мы с Вестри из сочувствия тоже не стали ложиться, пристроились рядышком и внимательно наблюдали за их попытками освободиться. Для начала был вызван Феанаро с той целью, чтобы определить состав клея. Лантарэль, оказывается, забыла, как она его варила…

Феанаро запутался, долго чесал затылок прямо через кепку, наконец соскреб кусочек клея и торжественно унес его в лабораторию, для опытов. Результатов опыта мы так и не дождались, пришло время ужина, все торжественно потопали на кухню.

К несчастью, подниматься по лестнице они еще не научились, а мы с Вестри маловаты… поэтому наших сил хватило только до первого пролета. Мы хотели перевести дух–а Лантарэль потеряла равновесие, стукнулась головой о перила, Тэл по старой привычке кинулся ей на помощь, они все запутались в руках и ногах–и торжественно рухнули вниз, добросовестно пересчитав чьим-то хребтом все ступеньки. Шелоб, кажется, уже никогда в жизни не будет протестовать…

У подножия лестницы я услышал такое, что моя диссертация за этот день увеличилась ровно втрое.

После этого мы отказались от мысли доставить наших сиамских близнецов на кухню и решили вместе этого поужинать с ними под лестницей. Почему под лестницей? Да потому что Намо отшиб себе всю спину и ниже до самого пола, а на остальных было ползти неудобно.

Тут с кормлением возникли определенные трудности. Во-первых, их было трое, а нас с Вестри–двое, причем каждый хотел есть. Когда мы наловчились одной рукой кормить себя, а второй–кого-нибудь из склеившихся, начались новые неприятности. Намо взвыл, что ему уже *********** стоять на четвереньках. И плюхнулся на пузо.

Я кинулся записывать новый материал, Аракано уже подкинул еще несколько словечек. Потом подбавила жару Лантарэль, неуютно распластавшаяся на костлявой спине Судии. И наконец тихонько окончил пылкие речи Тэллас.

Я даже обрадовался, на радоваться было рано: проблемы кончаться не желали. Лантарэль изловчилась и заткнула рот Аракано самым большим куском селедки (который я, если честно, присмотрел для себя), так что мы получили некоторую свободу действий.

Пришлось держать совет: сначала надо покормить их, или все же расклеить.

Единогласно было принято решение: накормить.

Мы с Вестри чуть не скончались на месте, но тут нам помогла Ланта. Мужественно решив позавтракать последней, она сверху вниз начиняла рыбой Намо, а мы тем временем занимались собой, Тэлом и Аракано.

Это было ужасно.

Когда-то я думал, что самое жуткое испытание-накормить младенца. Теперь мое мнение в корне изменилось! Брат, самое жуткое–накормить трех здоровых склеенных мужиков, особенно когда над ними возвышается приклеенная дама, пихающая в своего собрата селедку с таким азартом, что он еле успевает прожевать. Я ее понимаю. Если кто-нибудь раскрывает рот…

Это страшно, брат!

Они склеились очень неудобно, они все вывернутые, как в Кунсткамере… или даже хуже. В общем, с кормежкой мы закончили заполночь, к этом времени нам уже есть расхотелось, и мы с Лантой мрачно пили чай, периодически вылавливая из него мусор. Пару раз мы облили Шелоб, один раз–Тэлласа. К счастью, они тихие, они нам даже ничего не сказали.

Когда чай был выпит, у Феанаро кончилась экспертиза. Уж не знаю, что он там делал, но, несмотря на копоть, густо покрывающую его физиономию, он весь сиял, как начищенный тазик. Вестри чуть его не убил. Просто так, от души, чтобы не нарывался…

А нечего было сообщать с таким важным видом, что это, оказывается, КАНЦЕЛЯРСКИЙ КЛЕЙ!!!

Можно подумать, что мы не знали…

В общем, мало ему не показалось.

Встав с земли и надев кепку, наш мастер велел близнецам разбежатьсяв разные стороны. В ответ у него вежливо поинтересовались, не сошел ли он с ума. Он ответил, что нет, и настойчиво повторил просьбу, нехорошо ухмыляясь.

Они разбежались. Клей растянулся, оставив посередке гроссбух,–и в это время Феанаро со всей немалой дури рубанул по нему топором!

Вестри еле поймал упавшую челюсть, я так и сел.

Близнецов со страшной силой притянуло друг к другу, они крепко стукнулись разными местами тела друг о друга и о топор, застрявший в клею.

Феанаро попросил у Ланты рецепт клея. Та не выдержала и ударилась в истерику–тут началась форменная паника.

Намо взвыл и тоже ударился в истерику. Тэллас и Нолофинвэ немедленно извлекают успокаивающие и в редкой слаженности заливают товарищам в глотки. Лантарэль немедленно затихает и утыкается Тэлласу в плечо. Нолофинвэ деликатно отхлебывает из своей бутылочки и остаток выливает в Намо. Тот беспрекословно принимает дозу, после чего впадает в рассеянно-меланхолическое состояние.

После этого мы втроем с Вестри и Феанаро распили бутылку валерьянки. Потом ничего не помню."

 

ЭФИР ДЕВЯТЫЙ. (На ЗаВалинке)

 

Утро. Хроники кота, письмо брату, Коту Ученому. Продолжение.

"…Утром должили, что я всю ночь пел песни и пытался клеиться к Лантарэль. Значит, вот почему на меня кто-то злобно рычал и пытался разбить нос склянкой из-под пустырника…

Кто это был, не помню.

Проснулся ранним утром. Под лестницей. Рядом тихо гудели уже проснувшиеся и еще не расклеившиемся Сиамские Близнецы.

На этом прощаюсь с тобой. Надеюсь, что хотя бы ты знаешь. как их расклеить. Еще одной кормежки я не перенесу!

Твой любящий брат, Кот Романист."

 

Лантарэль (мрачно, коту): Написал?

Кот (с печальным вздохом): Написал.

Лантарэль (мрачно): Теперь давайте думать.

Намо (жалобно): А может, давайте есть?

У кота в глазах отображается немыслимый ужас, он молитвенно складывает лапы и трясет головой. Намо непонимающе на него смотрит.

Кот (поясняюще): Гринписа на вас нет, браконьеры!

Шелоб (вяло): Протестуем?..

Лантарэль: Нет, но уже близки, если не расклеимся к обеду, то я буду так протестовать, что меня услышат в Безвременье.

Шелоб несколько оживается и даже начинает прихорашиваться.

Лантарэль: Если топор в нас торчит со вчерашнего дня, а мы до сих пор неразделимы, значит…

Нолофинвэ: …пора писать стихи.

Лантарэль: Это тоже, но потом. Это на данный момент значит то, что клей ОЧЕНЬ крепкий.

Нолофинвэ (с подозрением): Ты с кем разговариваешь?

Лантарэль (отвлеченно): С собой.

Нолофинвэ: Оно и видно.

Тэллас тихо рычит. Внезапно из каой-то дырки вылезает… оператор.

Склеенные: Упс!

Оператор (пытается отмахиваться): У-уйди, глюк!..

Лантарэль (обреченно): Господи…

Оператор тихо падает в обморок.

На грохот появляется гример.

Склеенные (в полном отчаянии): Упс!..

Гример достает фотоаппарат и неверной рукой делает несколько снимков. После чего ползет обратно в дырку, бурча нечто невнятное.

Лантарэль (обреченно): Ну вот, теперь вся страна будет знать о том, что мы склеились.

Гример: Не волнуйся, я вклею их в альбом и оставлю своим детям как наследство.

Лантарэль удовлетворяется ответом  и продолжает думать дальше. Тут появляется злой, как пчела, Феанаро, вчера перепивший валерьянки.

Феанаро: Доброе утро.

Намо: По тебе этого не видно.

Феанаро (проигнорировав Намо): Ну, как будем расцепляться?

Лантарэль: Я могу предложить следующее–отрезать куски одежды. Вместе с гроссбухом. Жизнь дороже.

Намо анализирует расположение клея на своей хламиде и понимает, что пока все нормально. Аракано не совсем рад: если кусок вырежут, у него полспины окажутся невосстановимы. Лантарэль на все уже глубоко наплевать… счастливый кот вручает Феанаро ножницы. Тут у приклеенных мурашки пробегают по коже от вида Феанаро с ножницами в огромной черной лапе…

Сзади слышится громкое "Клац-клац-клац", после чего бывшие сиамские близнецы понимают, что им сильно дует в спину. Освобожденные разбредаются по углам, стараясь замаскировать дырки от слишком жесткого разъединения. Лантарэль удаляется в чулан, через нескольо минут вылезает оттуда в Намовской хламиде по пятки и плетется на куъню, слдуя за своим чувством долга, велящим кормить голодную и злую команду.

Кот (следуя за Чувством Долга и эльфийкой): У нас кончились консервы.

Лантарэль (меланхолично): Значит, будем есть сырую.

Судя по реакции кота, он не против. Остальные явно предпочитают голодную смрть…

Лантарэль (еще меланхоличнее): …или овсянку.

Мандос (в ужасе): Неееееет!

Лантарэль понимает, что ей светит многочасовое разделывание холодной вонючей рыбы.

Лантарэль (ворчит): Тоже мне, радость Смеагорла…

Кот: Я могу помочь. (лукаво подмигивает)

лантарэль: Знаю я тебя, хитрая мордочка. (грозит пальцем) Будешь воровать, оставлю без обеда и ужина.

Кот хитро улыбается.

Лантарэль: Кстати,  где Шелоб?

Кот: Наблюдает за мужчинами… то есть, за Намо. Ждет сигнала к началу протеста.

Лантарэль (в отчаянии): Ребята, давайте жить дружно!

Кот: Я не против, но жалость к буйнопомешанным…

Лантрэль тяжело вздыхает и продолжает тяжелый путь наверх.

Кот: Что мы сегодня готовим?

Лантарэль (громко): Намо, у нас есть кулинарная книга?

Намо: Тэл пошел ее доставать!

Лантарэль: О нет!

Слетела вниз они в три раза быстрее, чем забралась наверх, половину лестницы сосчитав коленками и прихватив с собой кота. Еле встав на ноги, влетает в архив с чудовищным воплем "Не трожь книжки!!!!"…

Лантарэль (из архива, тупо): Опоздали.

Страшный грохот гормного обвала, раскатистое ворчание рассыпающихся документов, пыль столбом. Лантарэль, спереди серая, сзади фиолетовая, выходит из помещения и оседает на пол по-турецки и нервно смеется. Нолофинвэ мгновенно, наметанной рукой, вливает в нее стакан какой-то мутноватой бурды.

Кот: А ты не боишься, что она станет наркоманкой?

Нолофинвэ: Нет, это экологически чистый травяной сбор…

Остатки распивают втроем и торжественно. Неожиданно происходит явление призрака. Вернее, Тэлласа. Серого. Всего в пыли и чернилах.

Лантарэль (тихо): Эру наш!..

Тэллас (загробным голосом): Спас.

Лантарэль: Кого?!

Тэллас: Кулинарную книгу и трех мышей.

Мыши сидят у него в кармане и пищат. Грязная и пропыленная книга торжественно вручается хозяйке.

Лантарэль (нервно): На тебя мог шкаф упасть, балда!!!

Тэллас (философски): Тогда бы пришлось лезть под второй, для реакции.

Нолофинвэ со скорбью во взоре отпаивает обоих валокордином. Кот, уже навеселе, присоединяется.

Лантарэль: Котик, хватит пить.

Через пятнадцать минут буянящего кота уже тащат на кухню Намо, Нолофинвэ и Лантарэль, а сзади прикрывает отходт Тэллас.

Кот: Пусти меня, женщина!..

Лантарэль дает ему по уху.

Намо: Котик, ты пьян, как валенок!

Кот: Да как ты см… смеешь наезжать на честных к-котов!?

Лантарэль: Намо, да что ты с ним разговариваешь? Он тебя в любом случае не поймет.

Кот возмущенно мяукает и пытается тяпнуть Нолофинвэ за палец, что у него не получается из-за повышенной шустрости бывшего государя. Лантарэль делает из буяна мумию при помощи своего рукава хламиды (кстати, остальные тоже переоделись в подобные, потому как ходить с вентиляцией никому не хочется), после чего он уже перестает орать, лежит смирно, и, кажется, спит.

Прибывают на кухню. Лантарэль знаками велит всем вести себя тихо…

Шелоб (неожиданно и ОЧЕНЬ громко): Протестую!!!!

Лантарэль роняет кота в раковину, где Намо моет руки холодной водой. Киска мгновенно трезеет и взлеает Намо на голову по рукаву. Рукав–в тесемочки! Несчастный мученик орет-когтищи у котика дай бог всякому. Озверевшие эльфы, повернувшись как по команде "кругом!", через четыре ступеньки маршируют бить протестантам морды, вооружившись кастрюлей, кулинарной книгой и шумовкой.

Эльфы (внизу, хором): Что случилось?!

Шелоб (лепечет): Открываю дверь, а там грохочут, и кирпичи какие-то, и туман, вот что главное, туман…

Лантарэль грудью врезается в дверь, дверь открывается…

Нолофинвэ (нечаянно надев кастрюлю на голову): Мама. Что это такое?..

Лантарэль: Это стройка. (посмотрев, уточняет) В тумане.

Тэллас: Почему в тумане?

Рабочие: Завесу заклинило. Теперь ищут мастера.

Лантарэль: Черт! (садится на порог) И чего теперь делать?

Рабочие: Мы теперь у вас жить будем!

Тэлэрэ роняет челюсть и придерживает съезжающую крышу.

Нолофинвэ (с кривой улыбкой): Я бы спросил, что мы будем есть.

Тэллас: И как вас зовут?

Рабочие (представляются): Владик. Дима. Вася. Саша. Миша. Осик. Соня…

Лантарэль (вопль счастья): Соня! Ты умеешь готовить?!

Миша (шепотом, Лантарэль): Ты что, это же мужик! У него родители немного того, назвали его Софием. Так что…

Саша: …но нам выдали запас продовольствия.

Лантарэль: Только не селедку!

Дима: Нет. Голубцы в томате. Сорок банок.

Вася: Вечером придем.

Эльфы и Шелоб бредут к Намо по лестнице–как по Эвересту, изо всех сил стараясь придумать наиболее безболезненный способ сообщения Намо, что к ним скоро придут строители. Однако проблема отпадает сама собой: ему все по барабану, он, замотав руку бинтами, сосредоточенно превращает кучу сиреневых ленточек обратно в рукав.

Лантарэль (шуршит кулинарной книгой): Здесь рецепты чего угодно, но только не того, что надо! даже суп из крапивы и щи из дубовых листьев, но только не селедка…

В ответ Тэллас присоединяется к ней, а миуту спустя начинает заглядывать им через плечо Нолофинвэ. Наконец тэлэрэ  все это надоедает, она остается готовить в компании пьяного кота, пьющего огуречный рассол.

Кот (неожиданно): О лучезарная царица, о дева Западных морей! О свет надежды, что стремится к нам, в мир предсумрачных теней…

Лантарэль: Я сказала, что валерьянки ты больше не получишь. Лучше допивай рассол и спи.

Кот (выпив стакан рассола): Зацелована, околдована, с ветром в поле когда-то повенчана, вся ты словно в оковы закована, драгоценная ты моя женщина…

Тэллас, дежурящий под дверью, не выдерживает и начинает рычать.

Кот (фальшиво, но с чувством): Не веселая, не печальная, словно с темного неба сошедшая, ты и песнь моя обручальная, и звезда моя сумасшедшая…

Лантарэль слушает, одной рукой подливая романисту рассола, второй–режет рыбу. На плите кипит кастрюлька воды, куда тэлэрэ лихо бухает пакет овсянки. Кастрюлька умиротворенно шкворчит.

Кот (выпив рассола): Пурпурный лист на дне бассейна скользнул в воде, и день погас, я полюбил благоговейно текучий мрак печальных глаз. Твоя душа хранит печали пурпурных слов и горьких лет, ты отошла в глухие дали, мне не идти тебе вослед.

Лантарэль слушает. Тэллас за дверью добывает гитару и начинает играть "The Rasmus".

Лантарэль: Боже…

Тэллас: No more blame, I am destined to keep you sane, gotta rescue the flame, gotta rescue the flame in your heart...

Лантарэль: Господи, как вы меня достали! (наливает в мензурку рассола и сует гитаристу) А ты когда успел напиться?

Тэллас пребывает в таком обалдении, что без разговоров выпивает рассол, после чего начинает отплевываться.

Лантарэль (с подозрением): А ну, скажи "Келебримбор".

Тэллас повторяет.

Лантарэль: А "Гибралтар"?

Повторяет.

Лантарэль (возмущенно): Ты же не пьян!

Тэллас (слабо): Угу.

Лантарэль: А что же  ты тогда людей запутываешь?

Тэллас: А почему тебе это меховой Даэрон серенады поет?!

Лантарэль (на мгновение опешив): Он просил опохмелиться!

Намо: Не давай!

Лантарэль: Караул! Каша убежала!

Все: Слава Эру!

Лантарэль: Рано радуетесь. Я ее спасла.

Намо снова принимается зашивать рукав. Лантарэль, читая книжку, мужественно медитирует на кипящий котелок. Котелок испускает пар и чудовищные ароматы: кухню обходят за километр, кот храпит во сне, Намо защемил нос прищепкой и дышит ртом.

Намо (в нос): И как ты можешь это нюхать?!

Лантарэль: Наверное, как-то могу.

Нолофинвэ (осторожно): Намо…

Лантарэль: Аракано, не надо!..

Намо: А что случилось?

Лантарэль и Нолофинвэ переглядываются.

Лантарэль: Прости, Аракано

Нолофинвэ: Намо, с нами будут жить семь строителей.

Лантарэль: Они принесли сорок банок голубцов в томате.

Намо сереет.

Лантарэль: Нолофинвэ, полцарств за пустырник!

Намо (покорно проглотив пустырник): Это все несчастная юность… когда у нас ничего не было, мы ели голубцы в томате… мы три года ели голубцы в томате…

Лантарэль (успокаивающе): Намо, подумай о чем-нибудь хорошем. Например, скоро Новый год…

Намо забивается в чулан, к гримеру и оператору.

 

Обед. Письмо кота к брату, Коту Ученому.

"…Каша все же подгорела. Я бы не говорил, что это особое удовольствие–есть овсянку, но есть подгорелую овсянку-медленное самоубийство. К счастью, еще была рыба.

Обед был похож на Мелькоровы муки и плохую трагедию: увидев селедку, Вестри заплакал. Оператор, увидев в свою очередь овсянку, нервно вздрогнул и ударился в истерику. Хотели надеть на него смирительную рубашку, но подошедшие строители нашли выход получше: дали ему банку голубцов в томате. Он ее унес в чулан, что сделал, не знаю. Все провожали голубцы тосующими взглядами разлученных влюбленных.

Овсянку ели с мужеством обреченных, потому что не хотели расстраивть злую, взъерошенную, усталую и провонявшую гарью Ланту. Тэл, хлебнувший рассола, до сих пор не отошел и вкус распознавать был не способен. Ему было наплевать, воняет гарью, или нет.

Думаю, теперь мы долго не будем есть селедку. Ланта сообщила, что рыба кончается, голубцов и овсянки хватает только на два дня, а потому мы вскоре перейдем на подножный корм. То есть, на щи из крапивы.

Грустно.

Выпью с горя! где же кружка?..

Твой любящий брат, Кот Романист."

 

Лантарэль: Только попробуй стащить валерьянку! Отошлю в зоопарк, будешь с восьмым марта поздравлять десять женщин и писать второй том "Севастопольских рассказов"!

Кот, судя по виду, пугается.

Шелоб: зато на День защитника Отечества…

Намо: Сначала до этого нужно дожить, что-то защитить, а уже потом…

Лантарэль: Ну уж с защитами недостатка не будет… Это я тебе говорю!

Доедают овсянку с чувством удовлетворения–могло бы и не быть! Лантарэль читает кулинарную книгу–точнее, рецепт уже легендарных щей из крапивы.

 

"…Вечером сидели без ужина, аргументируя отказ предпочтением голодной смерти перед лицом овсянки. Лантарэль не расстроилась. Она окопалаь в архиве и с самого обеда перебирает книги… бедняжка."

 

ПИСЬМО КОТА БРАТУ, КОТУ УЧЕНОМУ.

(ХРОНИКИ ПОСЛЕДНИХ ДНЕЙ КОНЦЛАГЕРЕЙ)

 

"Те четыре дня, во время которых искали мастера по снятию завесы, были похожи на ночной кошмар…

Всю ночь Лантарэль, Тэллас, Вестри и Нолофинвэ в две смен разбирали разгромленный архив, поэтому мы горячо надеялись, что  не будет хотя бы крапивных щей. Зря надеялись: с мужеством обреченных наша мужская часть бухгалтерии держалась целых полчаса, после чего свалилась спать куда Эру пошлет. Намо спешно выписывал Вестри разрешение на ревоплощение. Вестри дрых на кухне в шкафчике, рядом я писал то, что ты сейчас читаешь, а под шкафиком сидел Тэллас.

Крапивные щи не накрылись, Ланта где-то умудрилась добыть здоровый стог крапивы, острекотав все руки. ноги и уши, потеряв три пары варежек, которыми защищалась от крапивы. На протяжении дня ее видели подо всеми окнами. во всех канавах, ближнем овраге, немножко за туманом, а также на крыше. Как крапива растет на крыше, я даже отдаленно не представляю, но она там ядреная. Поэтому Ланта пришла злая, как хрен в перце, а крапиву мы можем жевать до нового года и жить безбедно.

Собрав сей стог и потеряв еще рукавицу, труженица кулинарии поволокла его на кухню, промывать в ведре.

Созерцание этого зрелища–не для слабонервных. Вытащив огромное, заляпанное разноцветной краской ведро, Ланта при помощи шланга влила в него литров десять воды (это ему только наполовину!!) и бухнула туда несчастную крапиву. В этот момент я бедную зелень пожалел…

Чешась и шипя что-то нелестное, но цензурное, эльфийка села перечитывать давно знакомый рецепт.

…Каждые пятнадцать минут засыпая над кастрюлькой, она варила щи ровно четыре с половиной часа. К этому времени мы успели доесть остатки селедки с холодной овсянкой и голубцы в томате.

На обед все шли как на Голгофу, но протестовать не осмелилась даже Шелоб. Голодная и нервная Ланта, еще чеша отдельные волдыри, мешала щи половником. От кастрюли шел густой зеленоватый пар, страшно несло чем-то зловонным, в клубах пара стояла растрепанная кулинарка… Все это сильно напоминало колдовство, я сразу почувствовал себя Белоснежкой.

Или мы изголодались, или Ланта накоец разъярилась, но щи были съедобные.

Строители пошли строить. К Намо пришел племянник с автоматом, пришлось ревоплотить. Лантарэль, увидев его автомат, уронила тридцать гроссбухов, которые несла в подвал, и рванула подговаривать Шелоб протестовать против войн.

Не думаю, что та откажется…

Весь вечер из остатков вчерашней овснки жарили овсяное печенье.

Подгорело.

Все равно доели.

 

На следующий деь изменилось тролько количество крапивы, на крышу за ней лез весь Мандос… нечего сказать, хорошее развлечение. Теперь я знаю, как на крыше растет крапива: очень здорово растет, злая такая крапива… никакая шуба не помогает, что уж говорить о рукавицах!

Доели голубцы и горелое печенье.

Как жить завтра, не знаем.

 

Ночью под кроватью у Намо взорвалась банка кислой капусты. Бедный некормленый Вала даже голос потерял–пискнул и лишился чувств, зато встала в ночную смену издерганная Лантарэль…

Услышав странный звук, она подскочила, подумала, что это взорвался водопровод, схватила меня, узнала, бросила, Шелоб запротестовала. в ответ эльфийка схватила пучок крапивы, обожглась, нашла наконец любимую шумовку и рванлуа было наверх, пообещав урыть Ульмо…

…Когда навстречу ей  вылетели Нолофинвэ и Феанаро.

Они столкнулись так, что из глаз посыпались созвездия (звездочки-это, боюсь, маловато), с Феанаро свалилась кепка, вечно бродящий поблизости Тэл заорал "Ложись!!!", Аракано с Лантой послушались и плюхнулись на него.

Поднялся жуткий вой, Феанаро искал кепку, у него из глаз хлестали спецэффекты, светила полная луна, бывший глава Первого дома прожег в стене дырку…

И тут в окно заглянул Вестри. Лучше бы он этого не делал, ибо Лантарэль в отчаянии прошептала "Только нечисти нам не хватало!" и запустила в него шумовкой.

Бедный гном даже булькнуть не успел.

Мы думали, что после этого он сам ревоплотится, а Ланта схлопотала от Аракано подзатыльник.

Через минуту в кухню ворвался призрачный Вестри и обругал эльфийку так, что все обалдели, а я кинулся писать диссертацию. Придя в себя, все немедленно вспомнили о водопроводе, хором пообещали *** Ульмо, рванули спасать трубы–и влетели в Намо… Такого воя я никогда не слышал, и, надеюсь, больше не услышу. У меня шерсть дыбом встала и чуть усы не выпали. А им уже все равно, они развернулись и так побежали наверх, будто за ними гнались Назгулы…

Они чуть не разворотили водопровод в самом деле, Вестри стукнули по голове гаечным ключом, Аракано чуть не выпал в окно, Намо в это время сидел в уголке и думал, останутся ли они живы после этого. Лантарэль принюхалась как раз в тот момент, когда водопроводу почти настал конец. И полезла к Намо под кровать.

Оттуда выгребли кучу хлама, Намо сам удивился, откуда у него все это под кроватью и как оно там поместилось, водопровод оставили в покое, и тут появилась из-под кровати пыльная эльфийка вместе с банкой капусты.

Капусте было два года, но мы на завтрак доели и ее… Все же лучше, чем ничего!

Проблема дня сегодняшнего была решена. но как жить завтра, мы до сих пор не знаем…

Целый день жевали крапиву в виде щей.

 

Еще день голодного существования. Еда кончилась, Ланта вымачивает дубовую кору с видом домового, мы бродим вокруг и не знаем, что нам делать. Тут подбавили забот покойники… нет, поменьше воевать они не могут?!

К полудню явилась Шелоб с кучей транспарантов и готовым протестом.

До вечера мы доставали камеру и тех, кто нас слушает…

Им досталось.

Йессс!!!!

Твой любящий брат,

Кот Романист."

 

Лантарэль (задумчиво): А ведь завтра Новый год…

 

 

 

НОВЫЙ ГОД В  МАНДОСЕ.

 

Утром тихо, падает снег, на кухне Лантарэль ищет что-нибудь поесть. Рядом сидят Тэллас и Нолофинвэ.

Нолофинвэ: Просто негодяйство какое-то! (входит Намо) Привет, Намо. Я говорил, что это просто негодяйство. Может быть, Ланте красиво с призрачной талией, но нам-то за что?!

Намо (вяло): Я не знаю.

Лантарэль (уверившись. Что есть нечего): Сегодня Новый год, елку пора наряжать…

Шелоб (немедленно): Протестую!

Тэллас (удивленно): Против чего?!

Шелоб: Если все будут на Новый год елки рубить, то скоро вместо леса одни пеньки останутся.

Лантарэль: Совершенно верно, поэтому я вытащила из архива искусственную елку. Сейчас будем наряжать.

Нолофинвэ: Правда! Что мы, чукчи какие, всречать Новый год без елки?!..

Мандос дружно идет доставать елочные игрушки, в кастрюле проспыается кот, Шелоб тихонько ткет что-то в уголке. Кот слышит топот удаляющихся узников концлагеря и бежит за ними на всякий случай.

 

В архиве.

Смотрит на здоровущую ель угрожающего вида, утыканную огромным количеством колючек и сыплющую искры при малейшем прикосновении.

Нолофинвэ (с уважением): Что это она?

Лантарэль (со знанием дела): Наэлектризовалась.

Общими усилиями трещащую елку выволакивают наружу и устанавливают в центре зала.

Намо: Еще одна такая елка, и все мои дреды встану дыбом.

Лантарэль, спросив разрешения у Шелоб, бежит  на улицу сорвать елочную ветку. Возвращается нечто похожее на снежную бабу, из котрой торчит вышеупомянутая веточка. Оказалось, строители с крыши стройки сбросили на нее килограмма четыре снега с воплем "Получай, фашист, гранату!". Строители долго объясняли ей, что они не специально… однако тэлэрэ, оттаяв, бросилась устраивать им геноцид. В итоге Дима прибежал к Намо и начал требовать одолжить им кота. В ответ на удивленное "Что случилось?" вала был извещен о прибытии Мумии. В это время "мумию" держали Тэллас и Нолофинвэ, а Шелоб усиленно протестовла против строительского геноцида. Наконец все успокоилось.

Нолофинвэ (лезет в архив): А игрушки?..

Лантарэль (хватает его мертвой хваткой): Не лезь туда!!!!

Сбитый ультразвуковой волной государь усаживается на пол подумать о тщете земной. Лантарэль лезет в архив, как на горный хребет, перепрыгивая через отдельные кучи гроссбухов.

Лантарэль (облазив весь архив и получив гроссбухом по шее): Здесь ничего нет.

Кот: Много же тебе времени потребовалось…

Тэллас: …потому что игрушки лежат под елкой.

Лантарэль вдруг расстраивается.

Намо: Ты что?

Лантарэль: Намо!.. Я… я… я забыла, как я сюда лезла!!!..

Все на мгновение цепенеют, предвкушая радости встречи Нового года.

Вестри (сделав нелегкий выбор): Гробь архив, еще раз разберем.

Лантарэль мрачно на него смотрит и в конце концов показывает ему знатную фигу. Вестри обижается.

Намо: Ну, блин, как мы ее будем доставать?

Тэллас прикидывает расстояние до пленницы обстоятельств и даже успевает наступить на порог, когда его сбивает очередной вопль, исходящий от отчаянно бранящейся эльфийки. Уши слушателей сворачиваются в аккуратные трубочки, окосевший от счастья кот пишет конспект, понимая, что за диссертацию ему дадут кандидата наук, не меньше.

Лантарэль: Котик, а ты бесстыдник.

Кот (счастливо): Знаю…

Лантарэль (задумчиво): Вылезу и надеру  уши.

Намо (ворчливо): Спасибо, с нас хватит. Строители и так ждут прихода мумии… может, она и к нам заглянет.

Лантарэль (мрачно): В архив посмотри. (Намо смотрит) Вот она, мумия, перед тобой.

Намо (обреченно): Надо вызвать психиатра.

Лантарэль: Надо вернуть Вайрэ, тогда проблема психиатра отпадет сама собой.

Намо: Боюсь, первой отпадет проблема ремонта, потому что мы все будем в мире ином.

Лантарэль встает было и начинает карабкаться к выходу… когда дверь распахивается и в Мандосе происходит "явление Христа народу". Лантарэль плюхается на пол и возникает архивный обвал. Мандосовцы, не зная, к кому бежать. В конце концов садятся на пол.

Намо: Ох…

Нолофинвэ: Да, в самом деле.

Тэллас: Именно что!

Вестри: Угу.

Шелоб: Ох…

Лантарэль (вылезая из-под завала): …!

У кота кончился блокнотик, по сему поводу он огорчился и начал исписывать стены. Теперь огоорчился Намо, не обрадовавшийся материалам котовьей диссертации на самом видном месте.

Лантарэль (с угрозой): Вот что, киска. С этого дня чтоб я больше не слышала мата в общественных местах и на стенах! Если очень хочется написать свою диссертацию, уединитесь где-нибудь и материтесь сколько влезет. И вообще, нечего уже материал собирать, пора писать!

Кот (радостно): Я уже полтора гроссбуха исписал, вы за меня не беспокойтесь…

Тут все вспоминают про дверь, потому что по ногам дует.

Намо (глухо): Кто там?

Голос: Это я спрашиваю, кто там.

2 голос: Кот там, кто там, кто там?!

Лантарэль: Он что, идиот?

2 голос (радостно): Сам ты идиот!

Лантарэль: Да я ему!

Первый дает второму по башке, тот каркает.

Нолофинвэ: Ворона.

Тэллас: Галчонок.

Шелоб: Мама!

Все (обалдев): Твоя!?

Шелоб: Ваша! (уползает)

Кот (отвлекаясь от диссертации): Фу, как банально!

Лантарэль подходит к двери и закрывает ее. Мандосовцы подтягиваются, чтобы рассмотреть пришельцев-на них смотрят полосатый кот в красном колпаке, шарфе и валенках с галчонком на плече.

Намо: Нолофинвэ, пустырнику! У меня глюк, мне говорящий капитан Флинт с общипанным попугаем явился!..

Лантарэль (щупает Намо лоб): Белая горячка. Аракано, держи его. Тэл, заноси!

Нолофинвэ и Тэллас послушно заносят Намо в комнату и оставляют лежать на трех табуретах. Тот даже не протестует, сверху на него смотрит тихая Шелоб.

Лантарэль (пришельцам): Сейчас кое-кому достанется… Гой еси, други мои верные, где моя швабра боевая?!

Вестри (вежливо): У тебя за спиной.

Лантарэль хватает дряхлую швабру и нацеливается убить посетителей.

Полосатый кот: Простите, мрр, но у вас ничего не получится. У вашей швабры, мрр, срок годности еще до революции истек. Мрр… если не ошибаюсь, она изготовлена, мрр, в 1227 году Третьей эпохи. Так?

Лантарэль (с уважением): В яблочко!

Полосатый кот: А кастрюля, что ваш сотрудник надел на голову, совсем новая. Не рекомендую обращаться с ней таким образом.

Тэллас растерянно снимает с головы кастрюлю.

Полосатый кот: Фирма "Вечерний звон", если я, мрр, не ошибаюсь.

Тэллас (шепотом): Ланта, это коммивояжер, налоговая инспекция или комиссия?

Полшосатый кот (возмущенно): Я не комиссия, мрр, я кот Матроскин!

Лантарэль (мямлит): Ясно (по ней видно, что ни черта ей не ясно)

Матроскин: А это, мрр, галчонок Хватайка. Воришка, мрр, ужасный.

Кот (отвлекаясь от диссертации): А "мрр"–это обращение или артикль?

Матроскин непонимающе смотрит на компанию.

Вестри: Не бойся, он у нас ученый кот, романы пишет… у него на диссертации шарики за ролики заехали.

Матроскин: Что за диссертация?

Вестри: По истории мата.

По Матроскину видно, что собрат резко упал в его глазах.

Кот: Господа, какой сегодня день?

Лантарэль: Новый год, киска.

Матроскин: Новый год?! Вы елку нарядили?

Лантарэль: Угу.

Матроскин (грозно): Живую?

Нолофинвэ: Да ты что! У нас есть Шелоб, она запрещает.

Матроскин: Совершенно обоснованный запрет. Праздничный стол накрыт?

Вестри (мрачно): Он что, издевается?

Лантарэль быстро объясняет Матроскину ситуацию и предлагает останки щей из крапивы.

Матроскин: Кстати, а почему не украшено помещение?

Тэллас объясняет ему и эту ситуацию, включая и возникновени четырех живописных шишек на физиономии главбуха. Главбух вспоминает о шишках, огорчается и начинает урчать, как престарелый пылесос.

Мастроскин: Это мы исправим. Давайте лучше украсим ваше старое мрачное помещение.

"Старое мрачное помещение" мгновенно преобразилось, хотя Лантарэль все еще вынашивает планы по мщению за сей эпитет. Намо все еще не выходит из образа бессловесного бревна.. Нолофинвэ, Феанаро и кот пропали. Из потайных местечек извлечены гирлянды, цепочки и звездочки, Тэллас настраивает гитару, Матроскин упоенно драит кастрюли. Лантарэль сумела залучить к себе Тургона, и они теперь вместе занимаются дизайном комнат. Неожиданно раздается страшное громыхание, Тургон роняет на Лантарэль палку, которой пихал гирлянду за гардину. Лантарэль громко, но цензурно возмущается. Гардина и Тургон падают. Лантарэль и Тэллас, прихватив Вестри, бегут в бухгалтерию…

Тэллас: … из… за… об………!

Лантарэль задыхается от возмущения. Полумертвый кот строчит диссертацию.

Тэллас: Намо! Ты жив?

Намо (глухо): Кажется, нет.

Лантарэль (сурово): Что за богадельня? А?

Кот: Мы решили писать мою диссертацию там, где ты не слышишь, то есть в шкафу.

Нолофинвэ: А мы его информировали…

Феанаро: …минут двадцать.

Лантарэль от ужаса бледнеет, Тургон струйкой дыма стекает на пол.

Кот: Ага.

Нолофинвэ: А потом что-то щелкнуло и сказало…

Хором: "Научите меня так же!"

Феанаро (мрачно): И с меня упала кепка.

Лантарэль (задумчиво): Урыть вас, что ли?..

Тэллас: Я с радостью помогу!

Лантарэль: Не надо. Лучше… (думает) А ну, марш на крышу лебеду собирать!

Феанаро (слабо): Кого-о?..

Лантарэль: Лебеду.

Кот: Откуда там лебеда?!

Лантарэль: Мне все равно, откуда на крыше возьмется лебеда, но если кое-кто вернется без нее, то на Новый год он не получит валерьянки!

Кот (в ужасе): Совсем?..

Лантарэль и Тэллас (строго): Ни капельки.

Кот мгновенно несется на крышу, все пониают, что лебеду он найдет. Испугавшись возможности остаться без волшебного зелья, Феанаро и Нолофинвэ присоединяются.

Лантарэль (довольно): Ну вот. Все в порядке.

Тэллас (неожиданно белея и цепляясь  за стул): Боюсь, нет… боюсь, все только начинается…

Лантарэль: В каком смысле?

Тэллас: они матерились перед скрытой камерой…

Лантарэль: Черт!

Тэллас: И что теперь делать?

Намо (слабо, но смеясь): Бедная проверка. Бедная скрытая камера. Бедный пункт приема… сначала демонстрация, потом диссертация… боюсь, нас запретят смотреть!

Тургон тихо сматывается.

Лантарэль сначала думает, потом лезет в обгорелый шкаф и копается там. Тэллас сначала подглядывает, но получет по зубам нечаянно отлетевшей вешалкой и отходит на безопасное расстояние.

Камера (хрипло): Кто здесь?

Лантарэль: Нечего спать!

Камера: Да я не сплю!

Лантарэль (грозно): А кто во сне матерился?

Камера: Не ся…

Лнтарэль (гордо): Значит, наш киска диссертацию пишет.

Камера (жалобно): Сегодня Новый год?

Лантарэль: Правильно.

Камера (со слезой в голосе): Подарите мне огнетушитель! У вас здесь прячется…террорист, ваххабит, моджахед!..

Тэллас: Это не моджахед, это…

Лантарэль (поспешно): Это охотник за тараканами (обдает Тэлласа таким взглядом, что он сам чувствует себя тараканом)

Шелоб (неожиданно): Протестую!

Все подпрыгивают. Камера глохнет.

Лантарэль (слабо): Намо! Ты еще жив?..

Намо: Не уверен.

Лантарэль (жутко): Намо!! Не смей умирать под Новый год!!!

Намо: Не смей кричать на умирающего!

Тэллас проявляет себя человеком дела: подходит и дает нарушительнице спокойствия подзатыльник. Тэлэрэ умолкает и лезет в аптечку искать что-нибудь полезное.

Намо (оглядывая кучу баночек, короборчек и порошков, вываленных ему из аптечки): Это все надо пить?

Лантарэль: Ну, если хочешь…

Намо отвинчивает крышку одного из пузырьков. Оттуда выливается струйка непонятной жидкости, прожигает табурет и течет на пол.

Намо: Табурет хороший пропал…

Тэллас: Это лекарство от жизни, да?

Лантарэль: Это соляная кислота. Кому на бумажке написано: H2SO4??

Тэллас: А что это?

Лантарэль: где? (выливает в Намо пустырник)

Тэллас: CO2.

Лантарэль: Углекислый газ. Только причем тут он…

Тэллас: Не знаю. Открой, если хочешь.

Лантарэль открывает, и все вокруг заливает зеленка.

Намо: Убью шутника.

Лантарэль и Тэллас (в редком согласии): А мы поможем!

Лантарэль (подумав): Только, кажется, убивать некого. Это все Финарато.

Намо (мечтательно): Выйду–найду и вылью этот CO2 ему на голову!

Лантарэль (успокаивающе): Намо, Намо, не нервничай. Тебе нельзя…

Намо: И что я теперь делать здесь буду?

Лантарэль: Тэл, посиди, пожалуйста, здесь. Расскажи ему… допустим… э… "1001 ночь"! (паническое бегство)

Намо смотрит на Тэлласа. Тэллас смотрит на Намо.

Намо: Ну, что скажешь, Шахерезада?

Тэллас (мрачно): Хочешь, я перескажу тебе все события Арды последнего времени?

Намо: Валяй!

Тэллас: В некотором царстве…

 

К вечеру, благодаря неуемной энергии Матроскина, богатству ресурсов Мандоса и самоотверженности рядовых сотрудников, все вокруг блестит и переливается.. Неожиданно Мандос понимает, что как-то вокруг холодно…

Лантарэль (подкованная опытом долгой жизни): Ульмо!

Нолофинвэ (осторожно): Что?

Лантарэль: Ульмо, отморозок, отключил отопление!.. Хватай теплые вещи, кто во что горазд!!!

Через мгновение все уже бегут в кладовку, снаряжаться на зимний сезон.

Лантарэль: Киска, Матроскин, вы в шубах, в чулане дрова и буржуйка!

Матроскин: Так точно, товарищ генерал! (коту) Пошли. (хватает собрата за шкирку и тащит в чулан)

Кот (слабо): Откуда ты знаешь, где чулан?..

Матроскин: Я здесьцелых семь часов, и после этого я не смогу узнать чулан?..

Кот (про себя): Я здесь бог знает сколько дней, и все еще забываю, где у нас зал…

Совместными усилиями, еле прогнав Хватайку, достают буржуйку, потом кот агитирует проходящую мимо фэа для помощи в переноске дров. Вскоре подходят остальные с теплыми вещами, включая Намо в ушанке, платке и разных валенках.

Лантарэль (заискивающе): Иди сюда, киска…

"Киска" подходит и во мгновение ока оказывается одетым в клетчатую жилетку и клетчатую фуражку с помпончиком. Поверх надевается потрепанный старый жакет.

Кот: Ээ… мм… мрр… ой-ой-ой! (бежит прятать в чуланчике цилиндр)

Матроскин от утепления гордо отказывается. Лантарэль и Нолофинвэ тащат буржуйку на кухню. Следом Вестри, Намо и коты несут дрова. За ними ползет Шелоб, контролируя процесс.

 

На кухне.

Нолофинвэ: В тот угол заноси!

Лантарэль: Аракано, а почему мы пришли сюда?

Нолофинвэ: Это я спросил бы и у тебя.

Оборачиваются. Сзади никого нет. Смотрят друг на друга со странной печалью.

Лантарэль (вздохнув): Пошли в зал…

Уже начинают спускаться по лестнице, когда Нолофинвэ неожиданно поскальзывается и, судорожно обняв буржуйку, летит в тартарары. Лантарэль с размаху садится на ступеньку и с треском проваливается.

Намо (с грохотом бросив дрова на Тэлласа и прибежав на помощь): Что такое?!

Лантарэль (из-под лестницы): Новогодний сюрприз.

Намо: Вы меня в могилу сведете своими сюрпризами. (оглядывается): Ты где?

Нолофинвэ: Я, например, здесь. Под печкой на лестничном пролете.

Намо откатывает печку в сторону. Отчаянно грохоча, печка летит вниз–прямо на Тэлласа. Бедный эльф с испугу устанавливает мировой рекод по прыжкам в высоту без шеста и в отчаянии обнимает перила лестницы.

Нолофинвэ:…а кто где еще, я не знаю.

Тут является Вестри и отцепившийся от перил Тэллас со все еще скрюченными пальцами.

Нолофинвэ: …поищите ее в дырке.

Лантарэль (хмуро): Гран мерси за рекламу.

Тэллас (свесившись в дырку): Как ты там?

Лантарэль: Темно и пыльно… ой!

Все: Что?!

Лантарэль (с опаской): Здесь чья-то костлявая рука…

Намо: Было чего пугаться! Это образцово-показательный скелет.

Лантарэль: Сам доставал?

Намо: Нет, а хоронил сам.

Лантарэль (усмехнувшись): Чем не угодили бедные косточки?

Намо: Зубки у них дюже клыкастые.

Лнтарэль (явно пощупав зубки): Видно. То есть, ощутимо.

Тэллас: Пошел за веревкой.

Нолофинвэ (ехидно): Скелет душить?

Тэллас: Балда!

Лантарэль (по-прежнему из-под земли): Не осуждай государя, он о буржуйку стукнулся.

Нолофинвэ: А кое-кто вообще под лестницу загремел.

Лантарэль: Думаешь, весело сидеть в гостях у скелета?!

Нолофинвэ: Может, он галантный кавалер…

Вестри (нужно): Точно, наш государь стукнулся головушкой.

Нолофинвэ обижается. В разгер взаимных обид является Тэллас с веревкой, из которой поспешно сооружают спасательное средство.

Лантарэль (вылезая из-под лестницы): Может, и скелет выручить?

Намо: Ну уж нет, пусть ему лестница будет пухом!

Лантарэль: Какие вы все злые…

Намо (помогая ей подняться): Мы не злые, мы практичные.

Лантарэль (устало): А не пошли бы вы добывать пищу?

Намо (мелодраматично): Когда я партизанил, мы умели есть кору с деревьев…

Нолофинвэ: Кору мы все есть умеем.

Тэллас: И короли?

Нолофинвэ (глубокомысленно): Все могут короли…

Лантарэль: Похоже, из вас одна я не ела кору.

Шелоб (жалобно): Я протестую.

Все (удивленно): Против чего?

Шелоб: Против коры!

Лантарэль: Боже мой, Шелоб! Где мы сейчас кору-то найдем?..

Намо (неожиданно): Интересно, а у Ирмо тоже завесу заклинило?..

Нолофинвэ и Лантарэль: Горячо надеюсь, что да!

Намо: Но даже в этом случае они могут травы поесть.

Лантарэль: Еще слово о еде, и я кого-нибудь убью.

Тэллас: А я даже знаю, кого…

Лантарэль: Ничего, я всегда могу изменить мнение. (угрюмо покосившись на эльфа)

Тэллас: Да молчу я…

Лантарэль (мечтательно): Народ! А через два часа ведь–Новый год!..

Матроскин: Тогда почему мы не включаем телевизоры, мрр?

Все гуськом бредут в зал, Матроскин начинает настраивать Палантир. Остальные по мере сил помогают.

Лантарэль: По-моему, он не работает. (подумав) Пойду, позову съемщиков, надо же вместе отпраздновать… (уходит)

Намо: Ну вот. Народу полно, а есть нечего.

Тэллас: Намо, тебя переклинило?

Намо (мрачно): Да.

Лантарэль (вернувшись со съемщиками): Ну, давайте готовиться к празднику?

Матроскин: Телевизор я уже настроил. Есть радио?

Тэллас: Есть только скрытая камера, но она точно пребывает в нирване. Не надо ее трогать.

Намо: Мы ей положили огнетушитель.

Лантарэль: А елка?

Матроскин: С елкой все в порядке.

Шелоб (с вершины елки): Совершенно верно.

Намо: А строители?

Строители (дружно вваливаясь в зал): Будем!

Дима: Вот, что мы достали! (подтаскивают два здоровых ящики)

Матроскин (оценивающе посмотрев на ящики): Петарды и… мрр… шампанское "Нуменорское", двухмесячной давности. Все нормально.

Влад: А это что за сканер хвостатый?

Строителей быстро вводят в курс дела, шампанское ставят прямо на пол, Лантарэль ищет в книге рекомендации по правильному питию алкоголя на голодный желудок, потому как ошибиться нельзя, весь рассол выпил кот. Потом эльфийка вспоминает о чудодейственности холодной воды и с легкой душой оставляет книгу. Тут начинает беспокоиться Намо–ему вспоминается участь Вайрэ, оторваннй от родный Чертогов и единственного мужа. Нолофинвэ взамен вспоминает, что Новый год можно отметить песенкой, что и пытается сделать…

Лантарэль (сдержанно): Аракано, прошу тебя…

Тэллас: Да ладно тебе, пусть споет… (достает гитару и подыгрывает)

Лантарэль лезет на крышу собирать лебеду.

 

Ночь. Без пяти минут двенадцать. Напутствующая  речь Эру в палантире. Соня выдирает штопором пробку из бутылки шампанского.

Лантарэль (потеряв терпение): А ну-ка, дай я попробую…

Берет бутылку и изо всех сил бьет по ее донышку. Пробка с радостью влетает в единственную лампочку, лампочка с грохотом гаснет, тускло мерцает Палантир, часы оглушительно начинают бить двенадцать…

Лантарэль (истошно): С новым годом!!!
Намо: Разливай!!!

Тэллас: Куда?!

Нолофинвэ: Давайте из горлышка!

Открывают. Судя по звуку, вторую бутылку, кто-то наступает на хвост Матроскину, такой звук, будто кто-то в кого-то неслабо врезался, пострадавший выдает такое, что кот стонет от расстройства: в темноте он не может писать; кто-то что-то глотает, крики "Намо! Блин!  Горько! Пол-пол-пол-пол-полтерге-е-е-е-е-ейст!!! Ты чего орешь? У меня уши заложило! Кто  здесь? Домовой!!!! Кто? Намо в кожаном пальто. Где свет?.."

Шелоб (неожиданно): Елочка, зажгись!

Елочка зажигается. Одновременно Матроскин вытаскивает пучок лучин и зажигает одну из них от буржуйки. Часы кончаю бить полнось, по палантиру передают "А Элберет Гилтониэль".

Намо (устало): Ну что? С Новым годом?

Все: Спасибо, тебе тоже!

Намо: Кстати, а кто орал, что здесь полтергейст?

Голос: Угадайте с трех раз.

Намо: Не угадаю.

Голос: Это я.

Тэллас (радостно): Это полтергейст!

Голос: А вот и нет… Это я, новогодняя фея!

Все смотря на двери… Намо хватается за сердце и падает в обморок от счастья: в дверях стоит Вайрэ с тремя набитыми авоськами. Вся бухгалтерия с воплями счастья кидается к "фее" и заключает ее в тесные объятия. Бедная Вайрэ чуть не задохнулась, в бок ее ткнул костлявый локоть Нолофинвэ…

Вайрэ (недоверчиво): Нолофинвэ?.. ты что… Живой?..

Нолофинвэ: Еле-еле…

Лантарэль и Тэллас, взяв в помощь Матроскина, тащат сумки к столу.

Вайрэ: Я подарки принесла…

Все (с надеждой): Покушать?

Вайрэ: И это тоже! А где свет-то?..

Феанаро (появившись в самый нужный момент): А свет там, где мы!

Вместе со всеми отпрысками выходит из-за угла, все достают масляные лампы.

Вайрэ: Я подарки принесла!.. (начинает обход населения) Намо… Намо, ты жив?...

Матроскин: Жив, куда он денется…

Вайрэ молча накрывает мужа новой мантией, расшитой серебром. Все выстраиваются по росту и стоят перед Валиэ почетным караулом.

Вайрэ (подходит к Феанаро): Ну, ты у нас персона важная, тебе чего только не дарили… Вот, держи (дарит "Фейнмановские лекции по физике") Изучай науку, будешь академиком.

Феанаро (растроганно): Вайрэ…

Вайрэ (Нолофинвэ): Ну… тоже персона важная, однако тебе я тоже кое-что нашла. Вот-суперновая аптечка, будешь нас всех лечить.

Нолофинвэ: Класс!.. (начинает рыться в аптечке) Вайрэ, а там есть серная кислота?

Вайрэ (удивленно): Нет, конечно.

Нолофинвэ: Ну и слава богу!

Вайрэ (Лантарэль): Держи! (протягивает ей маленькую книжечку) Специально добывала. Первое издание твоих энтийских хроник.

Лантарэль немеет, Тэллас уже готовится хватать ее в случае обморока, но–обошлось.

Вайрэ (Тэлласу): Это тебе ноты для гитары. Чтобы к восьмому марта пел наизусть!

Тэллас (галантно): Всенепременнейше, у вас под окном.

Вайрэ (Строителям) Я на вас и не рассчитывала… но мне передали письма! (вручаем им кучу писем) Разбирайте!

Вайрэ (Вестри): А тебе я собственноручно обещаю ревоплощение и… вот, держи (дарит пособие по ювелирному делу)

Вестри (счастливо): Спасибо…

Строители бросаются разбирать поздравления.

Вайрэ (коту): А про тебя мне уже рассказали, поэтому-на! (достает из мешка и отдает коту большую книгу "Все творцы зарубежной литературы")

Кот: Леди, нимфа, Галатея!.. (растроганно) Преклоняюсь!..

Вайрэ (феаноровичам): А вам–комплекты для игры в футбол. Вдруг пригодится…

Феаноровичи (Вайрэ): А это–от Мандоса (дарят ей сверток из блестящей бумаги)

Вайрэ краснеет и смущенно благодарит, развертывает–и видит необыкновенно красивое платье. Еще несколько сувениров раздаются адресатам, накрывается стол…

Лантарэль: О нет!

Намо, успевшись подняться, снова падает в обморок: в дверях смущенно мнется целая куча фэар…

Нолофинвэ: Вас надо регистрировать?

Фэар: Угу!

Тэллас (подумав): Ланта, сделаем так: ты пересчитай их, а потом у всех спросим расовую принадлежность и запишем в одну графу. Идет?

Лантарэль: Идет!

Считают.

Нолофинвэ: Ну, и какой у вас расовый состав?

Фэар: Орки мы!

Лантарэль (придирчиво их осмотрев): Пиши, Аракано,–эльфы. Врут они все про орков, все равно они в глубине души остаются эльфами… (оркоэльфам) А вас мы после нового года отправим куда следует, идет?

Фэар: Идет!

Намо (печально): С новым  годом! (смотрит на Вайрэ) С новым годом, любимая!

Вайрэ: И тебя тоже.

Одна Фэа (застенчиво подергав Лантарэль за рукав): А кто это такой на полу, с грустными глазами?

Лантарэль: Это Намо.

Фэа (громко, остальным): Ну вот. А вы говорили: плохо живем, плохо живем… Смотри, какой Намо! Как из казармы сбежал!..

Нолофинвэ (с усмешой): Похоже, Намо, тебя уже полюбили…

 

(Уже под утро)

Все сидят за столом и потихоньку наслаждаются нормальной едой.

Лантарэль (строителям): Кстати, а что вы строите?

Саша: мы строим вам школу!

Соня: Манвэ решил, что пора повысить уровень грамотности населения, и решил возродить школу в здании вашего бывшего универа.

Влад: А в Лориене строят детский сад и ясли. Клево, да?

Все поневоле признают, что это клево.

 

Орочьи Фэар с песнями Тэлласа и Нолофинвэ водят хоровод вокруг елочки под чутким руководством Матроскина и хриплыми голосами неуверенно поют народную новогоднюю "В лесу родилась елочка"…

Намо (устало): Дурдом. (смотрит на Вайрэ, проверяя, как бы она не пропала) Но какой замечательный!..

 

 

Использованы стихи Волошина, Заболоцкого и Лаури Илонена.